Должен - значит могу!/Нельзя убивать игрока без согласия персонажа
Название: Мечи и камни
Автор: V-Z
Иллюстратор: ~Eule~
Категория: джен, гет
Жанр: экшен, повседневность
Пейринг/персонажи: Эмия Широ/Тосака Рин, обитатели Хогвартса, подлый спойлерКишуа Зелретч Швайнорг
Рейтинг: R
Размер: 15 203 слов
Предупреждения: кроссовер с Harry Potter
Саммари: после окончания Войны Грааля Рин и Широ отправляются учиться в Англию. Вот только почему-то приезжают не туда, куда собираются. Но им и тут скучать не придется.
Скачать: doc txt иллюстрации
Читать
Весь перелет от Токио до Лондона Рин проспала у меня на плече, и я честно не знал, как к этому относиться.
Я привык жить один, и уж точно привык засыпать один. Глупо признавать, но когда я пару раз мимолетно задумывался о семейной жизни, то не понимал: как же я буду вставать по привычке рано? Тогда придется кому-то мешать.
По крайней мере, часть ответа я получил. Если у тебя на плече спит Тосака Рин, то рано тебе не встать – потому что держится она цепко, а ткнуть в ребра способна даже во сне.
Часть пути я тоже проспал, но проснулся куда раньше, и долгое время смотрел в окно, на сплошную пелену облаков. Однообразный вид успокаивал, помогал отрешиться от гула самолета и сосредоточиться на мыслях.
Лондон. Совершенно иная страна, совершенно иные условия. Часовая Башня, один из главных центров Ассоциации Волшебников. И я окажусь там, вместе с Рин.
Объяснить свой отъезд знакомым было непросто. Тайга устроила целый скандал и заявила, что если я уеду, она больше не будет есть то, что я готовлю. Когда я указал, что ей это в мое отсутствие будет трудновато, она почему-то обиделась. Женщины непостижимы, даже у Сэйбер такие черты проявлялись.
Сакура улыбнулась, как всегда, мягко, и заверила, что с ней все будет хорошо. Я не думал, что Синдзи после пережитого шока окажется способен ее обижать, но все-таки поговорил с Иссэем и попросил его присмотреть. Он, хотя и был сильно раздражен моей… кхм… дружбой с Рин, согласился. К счастью, Иссэй не стал спрашивать о том, что случилось с Кузуки-сенсеем; не уверен, что я смог бы это объяснить.
Как бы то ни было, Фуюки остался позади. Нас ждет Лондон.
Меня немного беспокоил английский язык. Волшебники потому и читают заклинания на ином языке, чтобы они не ассоциировались с чем-то повседневным, не срабатывали когда не нужно – если сильно упрощать. Я использовал английский; как я буду себя чувствовать, оказавшись там, где он звучит постоянно?
Когда я поделился опасениями с Рин, она долго смеялась, потом объяснила, что проблем не будет. В конце концов, я использую не только язык, а конкретные фразы, которые в обычной речи не встретишь. И даже если заклинание из одного слова – оно не заставит энергию высвободиться, если окажется в обычном предложении.
– Наш самолет скоро совершит посадку в аэропорту Хитроу, – прозвучал в салоне приятный женский голос. – Уважаемые пассажиры, пожалуйста, пристегните ремни.
Я потянулся мимо Рин, вытащил ее ремень и щелкнул замком. Девушка что-то пробормотала во сне, и потерлась головой о мою щеку. Я почувствовал, что краснею, и поскорее застегнул собственный ремень.
– У нас скоро посадка, – шепнул я ей на ухо.
Рин чуть приоткрыла глаза, но тут же сомкнула веки снова и прижалась, почти замурлыкав. Кажется, я сравнялся цветом лица с собственными волосами.
Общение с таможней мне пришлось взять на себя. Все-таки к обыденной жизни и технике я привык больше чем Рин, с детства впитывавшая Волшебство. Сама она, конечно, этого никогда не признает.
Но я готов поспорить, что пока мы проходили таможню, Рин запомнила весь аэропорт и все важное, что вообще попадалось ей на глаза. Внимательности у нее ничуть не меньше, чем упорства.
Мы вышли из аэропорта вместе; внезапно яркий солнечный свет ударил нам в глаза. Я отступил, зажмурившись, Рин замотала головой, пытаясь восстановить нормальную картину мира в глазах. Мы оба проморгались и наконец-то вышли в Лондон, мимо высокого седобородого старика, о чем-то спорившего с полицейским.
Столица Британии... впечатляла. Мы с Рин толком никогда не уезжали из Фуюки; наш город, конечно, был оживленным, но не шел ни в какое сравнение с огромным количеством людей, толпившихся, спешивших, разговаривавших, торговавших на улицах Лондона. Казалось, здесь не найти места, свободного от людей и машин.
– У меня уже голова болит, – призналась Рин, прижимая ладонь ко лбу. Я только кивнул. – Нас что, никто не встречает?
– Похоже, что так, – я огляделся, не заметил никого с плакатом или иным знаком. – Сами доехать сможем?
– Конечно, – фыркнула Рин и помахала у меня перед носом красным блокнотом. – У меня адрес Часовой Башни записан! Точнее, ее прикрытия. Так что сейчас возьмем такси. Эта черная машина – оно, верно?
– Да, – подтвердил я. – Тайга нам как-то на уроке фотографии показывала.
Рин довольно улыбнулась и уверенно двинулась к такси. Буквально через пару минут мы уже ехали к Часовой Башне.
Только ее на месте не оказалось.
– Что. Черт. Побери. Происходит?!
Рин прямо-таки кипела, и я ее в целом хорошо понимал. Адрес записан верный. Пейзаж в целом совпадает с тем, что должно быть вокруг нужного здания. А вот самого его – нет. Ничего похожего, обычная каменная коробка.
Сперва мы решили, что его зачем-то закрыли лишней иллюзией. Попытались расспросить людей у входа, получили кучу удивленных взглядов с полным непониманием вопросов. Потом обошли район раз десять, нарезая круги и спирали – и не нашли ни единого признака того, что здесь вообще есть Волшебство. Никаких барьеров, никаких охранных фамилиаров – ничего.
Ладно, я-то не очень чувствителен. Но Рин, с ее мастерством и опытом, не могла не почуять наличие Волшебства.
Не почуяла.
В конце концов мы устали и опустились на первую попавшуюся скамейку. Одновременно с силами у Рин кончилось терпение, и она высказала все, что думала по поводу скрытных чародеев и британской надменности. В конце даже вскочила и взмахнула рукой, словно прикладывая невидимого Волшебника по затылку.
Я в целом был с ней согласен.
– Может, они переехали? – предположил я, когда Рин наконец выговорилась.
– Вместе со зданием? – девушка покосилась на меня. – Широ, ты знаешь, что для этого нужно?
– Кто у нас потомок древнего Волшебного рода и профессионал? – не удержался я. – Ты мне скажи.
Рин на миг задумалась и помотала головой.
– Нет. Ну, я еще могу допустить, что сами преподаватели и студенты куда-то переехали и скрыли старое здание так хитро, что даже я ничего не ощущаю. Но зачем? И главное – почему об этом не сообщили?
– Может быть, внезапное вторжение вампиров, – задумчиво предположил я. – Или кто-то провел чудовищный ритуал. Или…
– Широ! – возмутилась Рин. – Вот держи свою фантазию на поводке, а? У нас и без того проблем хватает!
Я замолк. Рин села обратно и машинально вытащила из сумки коробку с едой. Какое-то время мы просто подкрепляли силы.
– Подожди, – внезапно сказал я. – А если ты попробуешь…
– …найти, где вообще в городе есть магическая энергия? – понимающе кивнула Рин. – Я тоже об этом подумала, но это непросто. Только другого выхода нет. Доедим и пойдем, нужно чистое просторное место.
Такое оказалось на крыше одного из старых красно-кирпичных домов. Не то чтобы нам туда было разрешено, но немного скрытности, немного Волшебства – и мы там. Рин поспешно опустилась на колени, достала мел, уверенной рукой вычертила сложную фигуру.
Я стоял рядом и не мешал. Лишь поднял голову к небу – солнечная погода понемногу сменялась облачной. Дул ветер, становившийся все более ледяным.
Зимой в Фуюки тоже было холодно, но здесь погода оказалась куда более пронизывающей. Я поглядел на Рин, вздрагивавшую от порывов ветра, помедлил. Потом стянул куртку и накинул ее на девушку.
Та аж дернулась, едва не сбросив куртку. Залилась краской.
– Сп-пасибо, – выдохнула Рин. И тут же скороговоркой добавила: – Неотвлекайятворюзаклинаниенетрогай!
Очень на нее похоже.
Вскоре все манипуляции завершились. Рин встала, оглядела рисунок, довольно кивнула и шагнула в самый его центр. Медленно выдохнула, придерживая куртку.
И, вскинув голову, произнесла:
– Weitmagiesehenswürdigkeit!
Я бы это даже и не выговорил.
Глаза Рин сверкнули потусторонним блеском, волосы взбил неощутимый ветер; куртка забилась под его порывами. Девушка медленно повернула голову из стороны в сторону, вглядываясь в видимую часть Лондона.
Я молчал, следя за тем, как она осматривает город. Почему-то в такие моменты особенно остро чувствовалось: если я могу прожить без Волшебства, то Рин – не сможет. Для меня это был всего лишь один из полезных навыков, для нее – часть ее сути, часть того, чем являлась Тосака Рин.
Да неважно. Мы все равно оказались вместе, невзирая на все различия.
Рин шумно выдохнула, закрыла глаза и помотала головой.
– Ничего не понимаю, но я чувствую Волшебство по всему городу, – сообщила она. – И явно очень большое скопление Волшебников есть вон там.
Она вытянула руку.
– Что там находится?
Я вытащил из сумки карту Лондона, прикинул, где мы сами оказались.
– Вокзал, похоже, – предположил я. – Кингз-Кросс, если я верно читаю.
– Почему вокзал?.. – озадачилась Рин. Потом тряхнула головой. – Ладно, неважно. Давай проверим, что там такое.
В этом опять-таки, вся Рин. Осторожная, когда надо, неудержимая, когда ее что-то раздражает.
А с другой стороны – что нам еще оставалось делать-то? Хотя бы мы не штурмовали мастерскую могущественнейшей Волшебницы, которую прикрывали опытный убийца и обладатель миллиона клинков.
В который раз мы убедились, что Лондон значительно крупнее привычных нам мест. Поток людей на вокзале едва не сбил нас с ног, увлекая за собой; английская речь звучала со всех сторон, и часто была ну совершенно непонятно. Тайга как-то раз упоминала, что в Англии есть разные диалекты, но я никогда не думал, что они настолько отличаются. Такое чувство, что многие говорят сквозь кашу. Наверное, овсяную.
– Широ, не отставай, – Рин дернула меня за рукав, пробираясь сквозь толпу. – Никак не пойму, что здесь… Стой!
Мы оба ощутили это одновременно – так же, как тогда, у школы. Барьер, только куда более тонко и мастерски построенный, и не несущий в себе угрозы. Скорее… отгораживающий? Прячущий?
Я посмотрел на Рин; она прикусила губу и потерла подбородок.
– По-моему, – сказала она, – это преграда, пропускающая своих. Вполне в стиле Часовой Башни.
– То есть, мы сможем пройти? – предположил я.
– Хотя бы попробуем, – пожала плечами Рин. И почти кровожадно добавила: – А если не сможем, то я ее вообще разнесу!
Почему-то я даже не сомневался.
Определить точное место барьера оказалось просто, определить, что он из себя представляет – куда сложнее. Мы переглянулись и снова воззрились на кирпичную стену между платформами, от которой и исходила волшебная аура.
Я хотел что-то сказать, но не успел. Потому что как раз мимо нас, торопливо переговариваясь, пробежали высокая полная женщина и девочка лет тринадцати, обе тащили несколько сумок. Я уловил слова «быстрее, опоздаем!»
А потом девочка бросилась прямо в стену, и исчезла в ней. Прошла насквозь, словно шагнув в водопад и скрывшись за завесой воды. Секундой позже то же самое сделала и ее мать.
– Ага! – довольно сказала Рин и устремилась прямо вперед. Я едва успел броситься следом.
Мы прошли сквозь кирпичную преграду один за другим, сделали всего шаг в сторону – и поняли, что попали куда надо.
Вроде бы обычная платформа вокзала. Большой блестящий поезд, правда, не очень современный. И огромное количество людей, немало взрослых, но значительно больше детей и подростков – как в обычной одежде, так и почему-то в мантиях.
Чуть ли не у каждой семьи была клетка с животным – совы, кошки, жабы, крысы, и многие другие. Мне даже не потребовалось переглядываться с Рин, чтобы понять: передо мной фамилиары. Зачем-то заранее подготовленные.
И здесь определенно были сплошные Волшебники, а заклинаниями скрытая платформа прямо-таки пропиталась. Чувства просто покалывало от изобилия энергии.
Только вот странно: как-то они не походили на английских Волшебников, какими я их представлял по описанию Часовой Башни. Именно по поведению, никакой чопорности и высокомерия. Я покосился на Рин – она смотрела так же озадаченно. Возможно, мы просто поддались стереотипам?
Потом Рин тряхнула головой и решительно двинулась к поезду, выделив самую заметную фигуру. Не повидай я Берсеркера, то сказал бы – «самый большой человек, какого встречал»; он возвышался над всей толпой подобно скале, а густая борода казалась лесом, который на этой скале вырос.
– Добрый день! – Рин ловко проскользнула между двумя спорящими подростками, обогнула высокого седобородого старика. – Вы можете нам помочь?
– А? – великан завертел головой, опустил взгляд. Рин очаровательно ему улыбнулась. – А, конечно, мисс! Чего стряслось-то?
– Мы только что прилетели в Лондон, и, похоже, заблудились, – по-прежнему улыбаясь, сказала Рин. – Скажите, мы правильно прибыли?
– О да! – ухмыльнулся великан. – Как раз вовремя. Еще четверть часа – и поедете в школу.
– Школу?.. – уточнила Рин.
– Ну да, – великан приосанился и с гордостью произнес: – Школу чародейства и волшебства «Хогвартс»!
Что?
Рин посмотрела на меня, я – на нее. Мы оба заморгали, пытаясь понять, что происходит. Ладно, я-то был не слишком сведущ в делах Ассоциации, но Рин знала всех крупных игроков. Англия была территорией Часовой Башни, никакого Хогвартса там не наблюдалось.
– А, слушайте! – спохватился великан. – Вы же японцы, да?
– Мы на них несомненно похожи, – голос Рин искрился сарказмом, но собеседник на него реагировал как Берсеркер на иголки.
– О, точно, – обрадовался он. – Мне тут сказали, что должна быть пара студентов из Махара… Махата… Махото… в общем, из вашей японской школы, во. И билеты надо заранее приготовить. Вот, держите!
Огромная рука сунула нам два билета, и мы дружно на них уставились.
«Лондон – Хогвартс. Платформа 9 ¾».
Что вообще происходит?
– Вы лучше побыстрее заберитесь, – сочувствующе сказал великан. – А то поезд без вас уйдет. А, я Хагрид. Рубеус Хагрид, я в Хогвартсе лесничий и преподаю. Ну, иногда. Когда кого другого нет… Да, вы заходите побыстрее!
Совершенно. Ничего. Не. Понимаю.
Десять минут спустя мы сидели в купе поезда и молча смотрели друг на друга. Ясно было только одно – мы столкнулись совершенно не с тем, чего ожидали. Часовой Башни не было – имелся неведомый Хогвартс, куда мы ехали. Ассоциацию не упоминал вообще никто. Практически все видимые нами Волшебники имели при себе палочки, и это было вообще совершенно непонятно. Инструменты, конечно, полезны, но Волшебство тем и хорошо, что может обходиться без них.
Кому, как не мне, это знать.
– Поступим вот как, – решительно сказала Рин. – Доберемся до этого Хогвартса, и выясним, в чем дело. А заодно проясним, с чего вдруг для нас есть билеты. И в целом, что происходит. Может, мы ухитрились провалиться во времени?
Недосказанное «пусть мы и не Слуги» повисло в воздухе. О путешествиях в прошлое мы обычно не говорили, пусть и по разным причинам.
– Нет, не во времени, – сказал я. – Я помог затащить сумки семье в обычной одежде – когда отстал от тебя, ты еще в коридоре ждала.
Рин кивнула.
– Так вот, я сказал, что у меня с часами неполадки. Они мне назвали и время, и дату. Сейчас сентябрь две тысячи четвертого, Рин, все верно, мы никак не сместились во времени.
– Хм-м… – Рин взялась за подбородок и задумалась. – Мы несомненно в Англии, время то же самое. Тем не менее, все отличается…
Я вспомнил книги, которые читал и фильмы, что видел в детстве. Предположил:
– Может, тогда в параллельный мир провалились?
Рин застыла, подняв глаза к потолку, потом медленно кивнула.
– Гм. А знаешь, интересная идея. Это бы многое объяснила, исключая одно – как? Мы же сами ничего не делали.
– Случайность? Какой-то природный феномен.
– Может быть… – с большим сомнением согласилась Рин. – Не знаю. Это надо как-то выяснить… Но давай сперва доберемся до местного аналога Ассоциации. И поймем, кстати, откуда билеты. Кстати, у нас еще еда осталась?
– У меня, – заверил я. – Ехать, как понимаю, не один час.
Сказав это, я машинально посмотрел на дверь. Интересно, можно ли тут закрыть купе изнутри?
Рин проследила мой взгляд, явно подумала о том же, покраснела и фыркнула, демонстративно уставившись в окно.
Значит, только еда. Бывает.
Путь и в самом деле оказался долгим – когда поезд остановился, уже наступил вечер. Мы вышли из вагона среди сотен голосов: дети возбужденно переговаривались, ученики постарше вспоминали явно прошлые годы.
Хагрид пытался всех организовать. Получалось не очень, пока к нему не присоединилась женщина лет сорока. Немного выше среднего роста, полная, улыбчивая. Удивительно хорошо поставленный голос.
– Спасибо, Дора, – с явным облегчением кивнул ей Хагрид, когда она успешно распределила всех учеников по ожидавшим у берега лодкам. – Что б я без вас делал?
– Заросли бы мхом, сэр, – засмеялась она и повернулась к нам. Мы в толпе явно выделялись. – А, вы, наверное, японские студенты?
– Кажется, нас тут все знают, – кисло сказала Рин.
– Ну, все-не-все, а я вот знаю, – улыбнулась женщина. – Меня зовут Дора Тремейн, я вот мистеру Хагриду помогаю. Директор Макгонагалл сказала, что вас к ней проводить надо будет сразу.
Хоть что-то. Не придется искать начальство самим.
Я почему-то даже не удивился, что Хогвартс оказался громадным замком. Нет, честно, а чего можно было еще ожидать от Англии? Стеклянного небоскреба, что ли?
Нет. Только такого вот замка и леса вокруг. А также некоторых деревьев ближе к самому замку, благо
Тремейн отвела нас прочь от основной толпы, хлынувшей в замок, и мы вместе поднялись по лестнице. Движущейся. Перемещающейся. Так, это уже само по себе серьезное Волшебство.
Рин молчала, и явно вслушивалась в свое магическое чутье. Я делал то же самое, но не мог стряхнуть озадаченность.
Я никогда не видел этого замка. Никогда здесь не был, не ощущал пропитывающей его силы. Но почему она мне кажется знакомой? Как будто я касался ее раньше. Но узнать не получалось, ощущение постоянно ускользало.
Я так старательно пытался его поймать, что даже не вздрогнул, когда передо мной отодвинулась каменная горгулья. Тремейн провела нас по винтовой лестнице, и мы вступили в кабинет.
Даже скорее маленький зал. Высокий, определенно едва ли не венчающий башню. Круглый, и сейчас полный столов с книгами, бумагами и множеством неясных инструментов.
И тут находились двое. Женщина за столом – видимо, директор. Худощавая, высокая, с острым лицом и суровым взглядом. Иначе чем «Макгонагалл-сенсей» я ее не мог назвать даже в мыслях.
И молодой человек лет двадцати трех-двадцати пяти. Среднего роста, полноватый, с округлым лицом. Серьезный взгляд… да нет, не совсем серьезный. Взгляд с тенью где-то в глубине. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, где я видел схожую тень.
В темно-синем зеркале глаз Рин. И в зеркале.
Конечно, этот человек не был на Войне Грааля – но прошел что-то очень похожее, и вряд ли был старше нас на тот момент. Взгляд ветерана. Взгляд выжившего.
И, кажется, он заметил ту же тень в наших глазах.
– Я тогда вам не буду мешать, профессор, – сказал он, приветственно кивнув нам.
– Конечно, Невилл, – улыбнулась директор. – Мы поговорим позже, в любом случае была очень рада снова тебя видеть.
Невилл – какой бы ни была его фамилия – улыбнулся в ответ, осторожно обогнул нас и попрощался. Мы ответили тем же.
Тремейн вышла следом за ним, одарив нас ободряющей улыбкой.
Макгонагалл-сенсей смерила взглядом нас обоих, потом подняла пару листов со стола.
– Итак, – начала она. – Новые ученики из Японии, по программе временного обмена. Надо сказать, я ожидала несколько более юных гостей.
– Возможно, неверный перевод? – Рин мигом взяла разговор на себя. – Макгонагалл-сан, не могли бы вы зачитать полученное вами письмо? Нас, увы, с ним не познакомили.
Молодец. Я так притворяться никогда не умел.
Десять минут спустя мы сидели и пытались уложить в сознании картину. Где-то в Японии находилась школа Волшебства Махоцукоро, из которой мы, видимо, и прибыли. Во всяком случае, в Хогвартс пришли документы с такой просьбой, директор одобрила, и о нашем приезде предупредили. И да, в документах стояли именно наши имена, ничьи другие.
Я никогда не думал, что пожалею о смерти Котомине Кирея. Но он хотя бы все четко объяснял.
– …наша программа несколько отличается, – продолжала тем временем директор. – Оно и понятно. Но мне придется зачислить вас не на тот курс, который соответствует по возрасту. Вы не возражаете?
– Нет, Макгонагалл-сан, – вежливо ответила Рин. – Нам действительно многое надо изучить. Но… в Хогвартсе же есть какое-то разделение по специальностям?
– В целом да, – директор поднялась из-за стола. – Вот сейчас мы об этом и позаботимся.
Макгонагалл-сенсей подошла к полке и сняла оттуда остроконечную шляпу. Очень старую, потрепанную, но почему-то шевелившуюся в ее руках.
– Это Распределительная Шляпа, – пояснила директор. – С ее помощью определяется, на какой факультет нужно зачислить того или иного ученика. Я как раз после нашего разговора направлюсь этим заниматься.
– Она распознает склонности к конкретному виду Волшебства? – озадаченно уточнила Рин.
– Нет, она оценивает душевные качества, – объяснила Макгонагалл-сенсей. – Соответственно и идет распределение.
Мы недоуменно переглянулись. Соответственно чему?..
Макгонагалл-сенсей не дала что-то еще спросить. Она подошла и опустила шляпу на голову Рин. Та дернулась от неожиданности – а через миг вообще подскочила, потому что с ее головы выкрикнули:
– Когтевран!
– Что? – эхом отозвалась Рин.
– Вот и распределение, – пояснила директор, снимая шляпу. – Когтевран – один из наших факультетов, куда попадают те, кто любит учиться и постигать новое.
Она перешла ко мне и через миг Волшебная шляпа оказалась на голове у меня. Я почувствовал, как она шевелится, услышал прямо у себя в сознании озадаченное хмыканье.
– Странно, странно, – пробормотал тихий голос у меня в голове. – Есть смелость Гриффиндора, но почему-то окрашенная гибелью. Есть безжалостность Слизерина, но без их коварства. Есть забота Пуффендуя, но без их мягкости. Есть острый ум Когтеврана, но без истинно глубокого интереса к наукам. Что ты такое, Эмия Широ?
Я даже не знал, что ответить. И единственной фразой, которая всплыла из глубин сознания, стала та, что снилась мне по ночам.
I am the bone of my sword. Steel is my body and fire is my blood.
Шляпа дернулась у меня на голове.
– Хватит, – кажется, она слегка нервничала. – Нет разницы, так что выбирай сам.
Ну хорошо. В конце концов, я и надеялся оказаться вместе с Рин, так что – туда же, куда и она.
– Когтевран, – с облегчением заявила Шляпа, и Макгонагалл-сенсей забрала ее прочь.
– Хорошо, – сказала она. – Но я не вижу при вас палочек.
Мы переглянулись снова.
– Видите ли, – осторожно начала Рин. – Мы не знали, как практикуется Волшебство в Британии, и потому последовали некоторым идеям родины…
– А, вечные испытания Востока? – директор поняла Рин неправильно. Точнее, как Рин и хотела. – Но у нас, боюсь, вся учеба ведется при помощи палочек. Вам стоит их приобрести. К счастью, занятия еще не начались, так что вы успеете нанести визит в Лондон, в лавку мистера Олливандера. Ну что же. Мисс Тосака, мистер Эмия – добро пожаловать в Хогвартс!
Мы последовали совету на следующий день. Правда, большую его часть отняла дорога обратно, поиск банков, которые меняют деньги обычного мира на Волшебные… хорошо все-таки, что деньги у нас были. Тосаки накопили состояние, которое за одно поколение никак не потратишь, от Кирицугу тоже остались неплохие средства. Его жизнь была очень тяжелой, но зачастую прибыльной.
Но к этому миру я уже начал привыкать, и ориентироваться в местных странных обычаях и скрытых от невооруженных глаз улицах и домах. Наверное, Война Грааля меня закалила.
И уже под вечер мы пришли к своей цели.
Я знал, что Англия – страна традиций, и лавка Олливандера служила этому лучшим подтверждением. Каждая планка здесь дышала стариной и спокойствием, все – от потемневшей вывески снаружи до скрытого полумраком потолка – говорило: «мы были здесь веками».
А еще здесь царила аура Волшебства, излучаемая десятками и сотнями прямоугольных коробок. Палочки – те самые, которыми местные пользовались как главными инструментами.
Рин даже губу закусила. Оно и понятно: не каждый день удается очутиться среди такого количества наполненных силой вещей.
– А, добро пожаловать, – послышался голос сверху. Мы одновременно вскинули головы; с лестницы, приставленной к полкам, неторопливо спустился невысокий пожилой человек. Глаза его словно светились в темноте, создавая странное, полуреальное ощущение. – Я Олливандер. Как понимаю, вы хотите себе подобрать?..
– Да, – справившись с первым изумлением, сказала Рин. – Добрый день, Олливандер-сан. Я Тосака Рин.
– Эмия Широ, – кивнул я.
– Восточные волшебники не так часто появляются у нас, – заметил Олливандер. Он оглядел нас с легким удивлением.
Рин первой сообразила, в чем дело: мы оба определенно вышли из того возраста, когда местные покупают палочки.
– У нас немного иная Волшебная традиция, – сказала она. – А мы бы хотели узнать вашу.
И ведь ни слова неправды не сказала. Как у нее это получается?
– Понимаю, – успокоился Олливандер. – Тогда давайте попробуем подобрать вам что-то.
Он двинулся к прилавку, ступая медленно и осторожно. Казалось, его мучает какая-то давняя боль.
– Подобрать? – нахмурилась Рин. – Для чего именно?
– Чтобы она вам хорошо подчинялась, – мягко улыбнулся Олливандер. – Видите ли, не каждому волшебнику подойдет любая палочка. Сочетание сердцевины и дерева может дать совершенно разный эффект…
– Одну секунду! – встрепенулась Рин. – Разный эффект? То есть, существует немало сочетаний, немало комбинаций сердцевины и материала?
– Верно, – Олливандер посмотрел на нее с легким удивлением.
Глаза Рин даже загорелись.
– Расскажите подробнее, пожалуйста, Олливандер-сан!
Энергичность Тосаки Рин. Ее умение проникновенно смотреть. Жажда знаний.
У владельца лавки не было шансов.
Палочки мы начали выбирать еще спустя минут сорок, когда Рин задала все вопросы, какие хотела. Олливандер сперва был подавлен таким натиском, но потом отвечал со все большим удовольствием, чувствуя интерес к своему труду.
Я в разговоре особого участия не принимал. Просто ходил по лавке, разглядывал запыленные коробки, ни к чему не прикасаясь. Очень спокойное место все-таки. Пропитанное ощутимыми десятилетиями и веками.
Почему-то изобилие палочек, за каждой из которых стояла своя история – хотя бы создания – напомнила мне совсем иное. Равнину, холм и множество разнообразных клинков, всаженных в землю.
Не самое верное сравнение. Но этот пейзаж мне до сих пор снился.
Наконец Рин и Олливандер наговорились и вспомнили, зачем мы вообще сюда пришли. Я вернулся к прилавку, владелец лавки на пару минут исчез среди полок и вернулся с длинным футляром.
Внутри оказалась бледно-розовая палочка, по которой вился спиральный узор. Не иероглифы, но что-то очень близкое к ним.
– Попробуйте, мисс Тосака, – предложил Олливандер. – Мне почему-то кажется, что она вам подойдет.
Рин осторожно взяла палочку, подняла ее вверх, пристально рассматривая.
– Сделайте какой-то жест, – подбодрил ее Олливандер. – Посмотрим, что выйдет.
Рин повела палочкой, и та внезапно замерцала. Миг – и свет выплеснулся в потолок десятками разноцветных потоков – вспышка огня и переливчатая вода, миниатюрные иллюзорные камни и завитки ветра, сплетающиеся в разнообразный, но единый узор.
Несколько секунд мы даже не дышали, смотря, как струи энергии восходят к потолку. А потом все погасло, и сила развеялась в воздухе.
– О, отлично среагировала, – восхитился Олливандер. – Кажется, она вам подойдет. Это вишня, очень сильное дерево, и гармонично соответствующее вашей родной стране. Вот только…
Он сдвинул брови, пристально посмотрел Рин в глаза.
– Внутри нее – сердечная жила дракона. Будьте осторожны, такие палочки плохо поддаются контролю, если у волшебника не хватает власти над собой.
– Не беспокойтесь, – Рин серьезно взглянула на творца палочек. – Я знаю, что такое путь Волшебника. Я знаю, какая на нем нужна власть, и сквозь какую боль надо идти.
Олливандер чуть заметно моргнул.
– В чем-то вы правы, – тихо согласился он и перевел взгляд на меня. – Мистер Эмия, попробуем подобрать вам?
– Я не знаю, подойдет ли что-то мне, – честно сказал я. Рин метнула в мою сторону сердитый взгляд.
– Широ! Прекрати подрывать себе самооценку.
– Я не подрываю, – удивился я. – Просто хорошо знаю, на что способен.
Рин фыркнула. Олливандер же задумчиво смерил меня взглядом, потер подбородок и тихо произнес:
– А знаете, кажется, я могу кое-что подобрать. Подождите немного.
Он исчез среди полок и ящиков.
Рин осторожно повела вишневой палочкой из стороны в сторону, словно прислушиваясь к чему-то.
– Интересное ощущение, – задумчиво сказала она. – Похожее на мои камни, но как-то более… более… Не знаю. То ли гибкое, то ли наоборот, стабильное.
– Может, потому что дерево? – предположил я. – Словно корни пустило, они могут привязать покрепче камня.
– Может быть, – согласилась Рин. – Надо к этому привыкнуть, и не разрушить ее случайно.
Олливандер вернулся с длинным футляром в руках.
– Давайте попробуем, – предложил он, снимая крышку.
Я слегка озадаченно посмотрел на длинную темную палочку. Слегка сужается, в руке должна удобно лежать, скольжение ограничивает небольшое расширение, похожее на гарду меча.
Олливандер осторожно вынул палочку и протянул ее мне. Я сжал пальцы на гладком черном дереве. Взмахнул.
Сине-стальная вспышка. Неяркая, вытянувшаяся от палочки и вперед, затрепетавшая узким тонким клинком – и погасшая. Образ существовал всего миг, но был ясным и четким.
– Я верно рассудил, – довольно заметил Олливандер. – Здесь тоже драконья жила, и она почему-то даже лучше резонирует с вами, чем с другими. А дерево – черный орешник. Нетипичное дерево.
– Чем нетипичное? – переспросил я.
– Видите ли, мистер Эмия, – Олливандер аккуратно положил коробку на прилавок, – черный орешник не приемлет разлада в душе, он теряет силу, если хозяин не в ладах с собой. Если сам себя обманывает и ведет себя нечестно. Но мне почему-то показалось, что вам это несвойственно.
– Еще как несвойственно, – непривычно тихо сказала Рин. – Широ честен как двуручный меч.
Я оглянулся на нее.
– Очень правильное сравнение, Рин.
Почему-то она посмотрела на меня с тревогой.
Я не то чтобы невнимателен, но замечал за собой такое – не обращать особого внимания на то, что регулярно повторяется, как только втянусь в ритм. Притягивают меня только какие-то особые, яркие моменты. Запоминаются лучше всего.
Так случилось и за наши месяцы в Хогвартсе. Пусть даже тут для меня было новым практически все. Включая, кстати, выданную нам форму – непривычно строгую и тусклую. Темные мантии, темный джемпер с синим вороном, темные же брюки, а для Рин – юбка. Впрочем, она всегда добавляла к форме что-то красное; учеников Гриффиндора это озадачивало. Рин каждый раз довольно улыбалась.
Но мы в любом случае выделялись. Двое молодых людей среди детей гарантированно будут заметны, а нам пришлось учиться почти с самого начала, как Макгонагалл-сенсей и сказала.
Месяцы после Войны Грааля мы не тратили зря – постоянно тренировались вместе. Но здесь эти навыки нам бы не пригодились, мы это осознали после первого же урока.
И мы очень быстро поняли, что это действительно не наш мир. Потому что ни в одной местной книге не находилось ничего, что касалось бы знакомого нам Волшебства и реалий мира Волшебников. Общим было разве что сокрытие от обычных людей.
Ну и отсутствие интереса к современной технике. Хотя, как оказалось, даже Рин с ее ярой нелюбовью к электронике, в технике разбирается лучше местных чистокровных Волшебников.
Мы по-прежнему не понимали, как попали сюда. Однако решили пока что плыть по течению, благо никто не подозревал в нас настолько иностранцев. К нам, правда, присматривался тот молодой человек, которого мы встретили у директора – как оказалось, его фамилия Лонгботтом. Он хотел преподавать травологию, и старая добродушная профессор Спраут его наставляла и очень хвалила.
Мы несколько раз встречались с Лонгботтомом и беседовали о разных вещах. Приятный человек. Но о тени в наших глазах мы не говорили никогда, словно заключив негласный договор.
Еще чаще нам приходилось общаться с Тремейн – она постоянно была неподалеку от Хагрида, и переводила его путаные объяснения на понятный ученикам язык. Великан явно прекрасно разбирался в животных, но вот рассказывать не умел совершенно.
Мы не сразу привыкли к говорящим портретам и изобилию Волшебства, пропитывавшего замок. Я по-прежнему пытался понять, почему оно мне знакомо, но не получалось; разве что Рин упомянула, что здесь сходятся мощные силовые линии. С призраками свыкнуться было гораздо легче.
Понемногу мы привыкали к реалиям местной жизни и изучали местную историю. В том числе узнали и события всего шестилетней давности. Я-то думал, что Война Грааля – самое крупное, что может случиться под носом у людей…
А еще здесь были раздельные спальни, что удручало. Но виделись мы все равно каждый день и почти не разлучались. Зато это еще и значило, что если Рин взбешена – первым все выслушаю я. Как самый привычный.
– Я этого не понимаю! – заявила Рин. – Как так можно!
Десяток минут назад закончился урок по заклинаниям, и Рин, сидевшая в течение всего занятия как на иголках, утащила меня в укромный угол.
– В чем дело-то? – спросил я.
– Ладно, что их традиция требует использования палочек, бывает всякое, – сказала Рин. – Но как – как?! – они добиваются того, что одно и то же заклинание, одна и та же формула работает у разных Волшебников? Которые даже и близко не в родстве друг с другом!
Я понимал ее замешательство. Заклинания всех Волшебников отличаются, потому что каждый из них воспринимает мир по-своему. Обучись я каким-то чарам у Рин – я бы подобрал свое заклинание, пусть результат получился бы тем же самым. Передача фамильных чар через Метку – дело иное, конечно.
Но здесь одно и то же заклинание могли зачитать десятки учеников, которые только в этом году друг друга увидели. И оно работало.
А вот у Рин практически не работало. У меня – получалось, хотя и не так легко, как у многих других.
Рин выплеснула свое негодование по поводу извращенного местного Волшебства и задумалась, потирая подбородок.
– Широ, – сказала она, – а попробуй сотворить что-то на их манер. И опиши, что при этом чувствуешь.
Я пожал плечами и положил на подоконник перо. Поднял палочку, попытался в точности повторить жест миниатюрного и престарелого профессора Флитвика.
– Wingardium… Leviosa.
Перо медленно поднялось и заколыхалось над подоконником.
– И что ты чувствуешь? – спросила Рин, внимательно наблюдая.
– Ничего, – честно сказал я. – Цепи словно спят, хотя какую-то энергию в палочке я ощущаю.
– Именно в палочке? – насторожилась Рин. – Не в себе?
Я кивнул. Рин задумалась и принялась ходить из стороны в сторону.
– Кажется, я понимаю, – медленно сказала она. – Мы пропускаем силу через себя; здесь используют ману, разлитую в мире. Именно потому им нужны палочки – как проводники. Но именно потому здешнее Волшебство доступно практически каждому, у кого есть талант.
Она передернула плечами.
– Тоже не очень приятная мысль. Но очень похоже на правду.
– И что же? – спросил я. Перо плавно опустилось на подоконник.
– Я об этом подумаю, – решительно сказала Рин. – Это ведь почти что новый способ использования силы. Представляешь, как здорово?
– Э… – начал я.
– Представь, что тебе дали в руки Кусанаги, – предложила Рин, и я закрыл рот. Вот всегда она умеет подобрать аргумент по собеседнику.
Сегодня день был теплым, время – свободным; мы ускользнули из замка к ближайшему безопасному дереву. Рин внимательно читала один из учебников, прикусив губу, и при этом почти что улеглась на меня. Я сосредоточенно вчитывался через ее плечо.
– Широ, – вдруг сказала Рин, – прекрати.
– Что? – не понял я.
– Твоя рука.
Я моргнул. Потом сообразил, что моя рука действительно лежит на ее бедре и медленно поглаживает. И, похоже, от чтения отвлекает.
– Извини, – смутился я, попытавшись убрать руку. Не очень вышло, как раз сама Рин этому и мешала. – Сейчас не вечер все-таки.
– А что, вечером ты бы не прекратил? – Рин даже вздернулась.
– Думаю, нет, – откровенно сказал я.
Рин вскочила с места, взметнув вихрь черных волос, и встала надо мной, сверкая глазами.
– Мы сейчас занимаемся учебой! И не отвлекаемся от постижения Волшебства! И вообще, нам тут создали прекрасные условия для этого!
Я кивал на каждую фразу.
– И вообще, – сердито закончила она, – почему ты считаешь, что мы можем оказаться в одной постели за пределами Войны Грааля?
Я задумался. И, пожав плечами, напомнил:
– Хотя бы потому, что тебе этого хочется? Да и уже не раз было. По твоей, кстати, инициативе.
Кажется, это был рекорд. Настолько красной Тосаки я еще никогда не видел.
– Ш-ШИРО!!! ДА КАК ТЫ… – она даже поперхнулась. – К-как ты смеешь… как ты… как ты смеешь меня так хорошо знать?!!
Я задумался, не нашел лучшего ответа и честно предположил:
– Структурный анализ?
– Эмия Широ! – заявила Рин, наклонившись ко мне и выразительно подняв палец. – Иногда мне просто хочется тебя убить!
– Только иногда? – не удержался я, вспомнив о том, как мы познакомились по-настоящему.
Рин замерла. Потом медленно улыбнулась.
– Только иногда. Потому что в другое время мне…
Она не закончила. Покраснела. Наклонилась еще сильнее, и я подался навстречу.
У ее губ всегда был совершенно неповторимый вкус. Особенно во время того, что Рин упорно называла «обменом энергией» и «энергетической помощью начинающему Волшебнику». Правда, краснела она при этом так, что энергии и впрямь выделялось много.
Рин во всем была требовательна. Но я очень быстро учусь. Это свойство моего Волшебства, в конце-то концов.
Спальни по-прежнему оставались раздельными. Это не мешало: я даже и не знал, что в большом замке есть столько никем не посещаемых и при этом удобных мест.
Почему-то Рин смущалась только в разговорах со мной. Я однажды увидел, как она говорила с несколькими старшекурсницами, и удивился – речь шла обо мне. Я и не думал, что кому-то еще интересен.
– Вы прибыли вместе, – деловито перечисляла высокая блондинка, – и вы постоянно ходите вместе.
– Мы и в одном городе жили, – резонно отметила Рин. – Поэтому неудивительно, что мы оказались спутниками друг другу.
– И как, твой… спутник тебя хоть раз поцеловал? – осведомилась девушка с явным видом превосходства. Ее подружки захихикали.
Рин поглядела на нее. А затем задумчиво протянула:
– Ну-у, может, еще и осталось какое-то место, где он не целовал…
У девушек ушла пара секунд на осознание. Потом они дружно залились краской; Рин направилась прочь с видом победительницы и очень, очень ехидной улыбкой.
По-моему, опекунство Кирея на нее все-таки повлияло.
– Широ, что ты читаешь? – Рин наклонилась, заглядывая мне через плечо, удивленно подняла брови. – Атлас?
– Да, – кивнул я. – Пытаюсь прикинуть маршрут от Хогвартса на выходные.
– До Лондона, что ли? – нахмурилась Рин.
– Нет, – покачал головой я. – Надо бы навестить ее, я думаю, этот мир не так сильно отличается...
– Кого? – не поняла Рин. – Широ, у нас никого знакомого в Англии нет.
– Ошибаешься, – поправил я. – Посмотри.
И указал на место, которое десяток минут назад отыскал на карте королевства.
Гластонбери.
«В год 1191, как утверждают, тела короля Артура и его королевы были найдены на южной стороне от часовни Девы. 19 апреля 1278 их останки были перенесены в гробницу черного мрамора в присутствии короля Эдуарда I и королевы Элеанор. Гробница стояла до прекращения существования аббатства в 1539».
Сухие слова на коричневом квадрате. Зеленая трава, покрывающая ровный прямоугольник.
Я смотрел на могилу, Рин стояла чуть позади.
Я не мог поверить, что здесь действительно нашли останки той, кого я знал как Сэйбер. Тем более, что после встречи с ней легенда об острове фей казалась куда более правдоподобной.
Но только так я мог попрощаться с ней – Слугой Меча, призванной сперва моим приемным отцом, а затем и мной. Той, чей удар положил конец ложному Граалю.
У нас не было цветов. Но сейчас вокруг не оказалось никаких свидетелей, за добрых полчаса прошли пара полных туристов и один высокий седой старик – так что я просто опустился на одно колено и коснулся земли. А потом потянулся внутрь себя, сам не зная, чего я хочу добиться.
Золотой свет Авалона на какой-то момент окутал мою руку, растекшись по могиле. На миг ножны Экскалибура потянулись к той, что владела сами мечом – и отступили.
Однако я поднялся на ноги, чувствуя умиротворение и спокойствие.
Спасибо, Сэйбер. Пожалуй, стоило приехать в Англию, только чтобы это сказать.
Ближе к зиме случилось неожиданное. А точнее – поединок. У меня.
Я проходил через зал, уже завидев на лестнице Рин, когда шагавший навстречу темно-рыжий старшекурсник сделал шаг в сторону и врезался в меня плечом.
– Эй ты! – заявил он. – Следи, куда идешь!
– И тебе того же, – беззлобно ответил я, пытаясь вспомнить его фамилию. А! Дориан, со Слизерина.
– Что ты сказал? – Дориан заступил мне дорогу, когда я попытался двинуться дальше. – Извинись, иностранец?
Я молча посмотрел на него. При всем несходстве чем-то он напоминал мне Синдзи.
Вокруг остановились другие ученики, привлеченные громкими возгласами. Кто-то смотрел на происходящее с одобрением, кто-то нахмурился.
– Извинись! – снова заявил Дориан. – Иначе я потребую дуэли!
– Мне не за что извиняться, – заметил я. – Но и поединков мне не нужно.
– Ха, японский придурок! – фыркнул Дориан, тыкая пальцем мне в лицо. – Да что вы там знаете о дуэлях настоящих волшебников?
– Что в них убивают, – мгновенно отозвался я. Дориан моргнул; мой ответ явно застал его врасплох.
– Ну вот и не пытайся лезть в них! – заявил он, совладав с собой. – Жаль, что у нас не проводятся дуэльные занятия, иначе ты бы на себе ощутил, что такое истинное сражение.
– Да я ощутил, мне хватило, – пробормотал я, снова двинувшись мимо него.
– А ну стой! – Дориан развернулся следом. – Как ты смеешь меня игнорировать?!
– Потому что мы не друзья, и твое мнение мне не важно? – честно спросил в ответ я.
Вокруг раздались смешки. Дориан побагровел. Я покосился на Рин; та оперлась на перила и с интересом наблюдала.
– А ну доставай палочку, иностранец! – велел Дориан, отходя на десяток шагов назад.
– А это не против правил? – уточнил я.
– А ты еще и боишься?! – рыкнул студент, выхватывая палочку.
Я сделал то же самое – просто рефлекторно. Глаза Дориана торжествующе сверкнули, и он рявкнул:
– Expelliarmus!
Удар невидимой силы швырнул меня назад; я сгруппировался, прокатился по полу, не пострадав. В Войне Грааля били гораздо сильнее.
Но это была атака. Настоящая атака, и все изменилось.
Палочка, выбитая заклинанием, вылетела из моей руки и откатилась в сторону.
Мой разум соскользнул в ощущение схватки, в осознание того, что передо мной враг.
– Ха! – усмехнулся Дориан. – Потерял палочку в первую секунду! Ну и что ты теперь будешь де…
Trace on.
Я сорвался с места; Волшебство укрепило мои ноги, взвинтило скорость. Тренировки с Рин за эти месяцы совершенно не прошли даром. Дориан дернулся, осекшись, вскинул палочку – но не успевал даже произнести заклинание, и сам это понимал.
В моей руке расцвело изогнутое лезвие, поймавшее свет от окон. Меч летел прямо в грудь ученика, и я видел его глаза, расширившиеся от ужаса.
Я все-таки успел. Развеял меч, сжал пальцы – и в грудь Дориану прилетел кулак вместо стали. Он остался жив, пусть даже и отлетел назад, сбив пару других учеников, выронив палочку и проехавшись по полу. Скорчился, кашляя и пытаясь вдохнуть.
Я медленно выдохнул.
– В «истинных сражениях», – негромко сказал я, – не дерутся. Там просто убивают.
Дориан мне не ответил: он еще дергался на полу. Зато сверху сбежала улыбающаяся Рин… но в ту же секунду улыбка исчезла с ее лица.
А позади меня раздался суровый голос:
– Мистер Эмия!
Я вздохнул и повернулся к Макгонагалл-сенсей.
Директор была не из тех, кто обрушивается на учеников, не разобравшись в случившемся. Так что по итогам кратких расспросов в первую очередь получил Дориан – за поведение, недостойное ученика Хогвартса.
Но нас с Рин вниманием тоже не обошли. Вся разница, что нас вызвали в кабинет директора, а не отчитали при всех.
– Мисс Тосака, – Макгонагалл-сенсей начала с Рин. – Почему вы даже не попытались остановить вашего друга?
– А должна была? – искренне удивилась Рин. – Дориан сам пытался навязать ему бой. Он заслужил все, что получил бы в ответ.
– Невзирая на поведение мистера Дориана, – твердо сказала директор, – вы не должны были отвечать тем же. Более того, выбранный метод…
Она перевела взгляд на меня.
– Очевидцы утверждали, что вы едва не ударили своего противника мечом. Это так?
– Так, – признал я. – Но я его развеял и ударил кулаком.
– Не касаясь ваших магических традиций, – директор села за стол и пододвинула к себе чашку с чаем, – как вам вообще пришла в голову такая мысль? Мгновенно использовать опасное оружие?
– Рефлекс, наверное, – честно сказал я. – Когда тебя атакуют – нет времени рассуждать и выбирать. Нужно отвечать – так быстро, насколько возможно. Иначе будет поздно.
– Мистер Эмия, – сурово сказала Макгонагалл-сенсей, поднося чашку к губам, – вы ведете себя так, будто вас неоднократно пытались убить опасные и могущественные враги.
– Так оно и было, – удивился я.
Макгонагалл-сенсей поперхнулась чаем. Откашлялась, пробормотала себе под нос "что, опять?!", взяла себя в руки и устремила на нас тяжелый взгляд.
– Баллы будут сняты с обоих факультетов, – заключила директор. – С вашим прошлым разберемся впоследствии. Вы свободны!
Уже в коридоре Рин задумчиво пробормотала:
– А разобраться в самом деле надо.
– С чем? – удивился я. – С прошлым?
– Да нет, прошлое мы и так знаем, – отмахнулась Рин. – Понимаешь, этот парень набросился на тебя совершенно неожиданно, верно? Конечно, он надменная скотина, но чтобы вот так провоцировать… Странно что-то. Вот что, я проверю, в чем дело.
– Может, я…
– НЕТ! – твердо заявила Рин. – Эмия Широ, при всех твоих достоинствах, тонкости у тебя нет. Ты вспомни, как ты Рюдо проверял, когда мы заподозрили, что он Мастер!
Я кашлянул. И в самом деле, Иссэй на меня тогда еще долго ворчал.
Действительно, лучше все поручить Рин.
– Мистер Эмия? – удивленно спросила Дора Тремейн. – А что вы тут делаете?
– Он показывает, мэм! – пискнул домовой эльф.
– Да-да, чтобы новое на столах было, – подтвердил другой.
Помощница Хагрида закрутила головой. Она явно не ожидала застать меня на кухне Хогвартса, полностью погрузившегося в готовку.
– Просто я спросил, нет ли японской пищи, – пояснил я, не отрываясь от процесса.
– А нет, – грустно опустил уши один из эльфов. – Никто не знает, как. Вот Конни попросил, Широ Эмия показывает!
– А вам не… – нахмурилась Тремейн.
– Да нисколько, – улыбнулся я. – Я полжизни готовил себе сам. И соскучился по этому делу. Так, Конни, Лаки, Ринки – смотрите, как вот это делается…
Эльфы сгрудились вокруг стола, запоминая каждое мое движение. Я был уверен – они все отложат в памяти, и меню Хогвартса скоро разнообразится.
– Ну, не буду вам мешать, – сказала Тремейн. – Я просто зашла спросить, не нужно ли еще чего закупить, что магией не обеспечишь.
– А, вы в этом помогаете? – уточнил я.
– Я Пуффендуй закончила, знаю толк в работе, – с гордостью сказала она. – Всегда помогаю кухне, чем могу.
Эльфы закивали, подтверждая.
– О, а можно мне сюда? – Рин заглянула на кухню. – Добрый день, Тремейн-сан. Добрый день всем.
– Добрый день, мисс Тосака! – хором отозвались эльфы.
– Широ, когда закончишь – можно тебя? – попросила Рин. – Ты мне нужен.
– Хм, вы только правила не нарушайте, – сказала Тремейн, выходя. Кажется, чисто для проформы.
Мы оба кивнули. Я успокаивающе махнул измазанной в тесте рукой – приду.
– Слушай, – сказала Рин, когда мы оказались одни в коридоре. – Я прояснила вопрос с Дорианом.
– Как?
– Да просто подстерегла его в одиночестве, наложила гипноз и заглянула в разум.
Я подавился.
– Рин, кто мне говорил про тонкость?!
– Все, что без борьбы и трупов – уже тонко, – небрежно заявила девушка. – Не суть. Так вот, он к тебе совсем не сам полез! Я мало что понимаю в местной ментальной магии, но в его разуме явные следы вторжения. Его на тебя направили, Широ.
– Кто? – изумился я.
– Понятия не имею, – вздохнула Рин. – Но факт остается фактом. Более того, я подслушала разговор директора с Лонгботтомом и Хагридом.
Я моргнул. Кажется, фраза Тремейн про правила была все-таки по делу.
– Макгонагалл-сан говорила, что в лесу видны какие-то темные фигуры, – продолжила Рин. – А еще ничего не слышно из одной человеческой деревни неподалеку. Лонгботтом обещал проверить последнее, у него какие-то связи. Вот знаешь что, Широ? Творится что-то точно неладное.
Я медленно кивнул. А потом внезапно для себя вздернулся.
– Погоди, это что? Тут за углом какие-то шаги!
– Что? – Рин мгновенно метнулась в том направлении, я оказался рядом с ней долей секунды спустя. Но коридор оказался пуст.
– Я, кажется, видела тень, – протянула Рин. – Полную такую…
– С Лонгботтома? – предположил я. Рин кивнула.
– Широ. Нам стоит быть повнимательнее.
– О, здравствуйте, заходите! – широко улыбнулся Хагрид, открывая нам дверь своего дома.
– Нас попросили вам занести, – сказала Рин, протягивая футляр. – От профессора зельеварения. Тремейн-сан хотела передать сама, но ее Макгонагалл-сан вызвала.
– О, вот это к месту, – еще больше обрадовался бородач. – Может зайдете, посидите?
Я глянул на небо – уже наступил вечер, вокруг сгустились тени.
– Если ненадолго, – сказала Рин. – Распорядок же, но ради вас…
Хагрид растаял. Рин все-таки иногда бывает настоящей ведьмой.
– Заходите, – сказал он, отступая.
В этот миг все и случилось.
Обычно человек не ждет опасности каждую минуту. Но во время Войны Грааля удар могли нанести когда угодно, и мы с Рин до сих пор, оказываясь вне дома ночью, настораживались, отслеживая все пространство вокруг.
Именно потому, когда слева послышался шорох, я обернулся, моментально скользнув в боевую стойку, Рин выхватила из-за пояса палочку. И если в другом случае это бы оказалось глупым рефлексом – но сейчас все было к месту.
Потому что на Рин бросилась бледная тощая фигура с застывшим лицом и глазами, затянутыми белым туманом.
Я перехватил ее на полпути, материализовав Каншо. Очень неудобная позиция, я успел ударить только обухом, оттолкнув на пару шагов и сбив движение. Чудовище откатилось по земле, тут же вскочило, бросилось к нам.
– Прочь! – гаркнул Хагрид; он схватил лопату, стоявшую у двери, и взмахнул ей по широкой дуге. Монстр, налетев на удар колоссальной силы, описал собственную дугу, рухнул между хижиной и лесом – но тут же поднялся.
А за ним с земли поднялись еще четверо таких же и двинулись к дому.
– Внутрь! – заорал лесничий. Мы даже опомниться не успели, когда он подхватил нас, ворвался в дом и пинком захлопнул дверь. Выпустил нас обоих, срочно накинул засов.
– Не должны войти, – пробормотал Хагрид. – Ох ты ж! Они ж в школу попрутся! Надо что-то делать!
– Кто это такие? – сосредоточенно спросил я, чувствуя, как на меня накатывает боевое мышление.
– Инфери, – выдохнул Хагрид. – Твари такие. Мертвецы ходячие. Откуда они?!
– Их можно уничтожить? – быстро спросила Рин.
– Они крепкие, сволочи, – с огорчением развел руками великан. – Только разве что огнем жечь. Или чем-то ну очень острым рубать.
Я посмотрел на Рин. Она – на меня.
– Эй, – удивленно спросил Хагрид. – Вы чего улыбаетесь?
Мы вырвались из хижины одновременно, даже не пытаясь скрываться. Моментально разделились, огибая группу мертвецов с двух сторон. Инфери завертели головами, сместились, но я уже бросился к ним.
Trace on.
Каншо и Бакуя сверкнули в моих руках, разрезая ночь, Укрепление прокатилось по телу. Я атаковал ближайшего мертвеца, не останавливаясь и не замедляясь.
Режущий удар распорол бледную шкуру, но не отсек кисть, как я надеялся. Они оказались крепче, чем выглядели.
Ответный удар я принял на клинок. Сильные. Изрядно. Но куда слабее, чем укрепленный чарами Кузуки.
Инфери двигались медленнее меня, этим я и пользовался. Постоянно перемещаясь, полосуя воздух вокруг себя клинками, не давая им дотянуться и схватить меня. Наверное, у меня бы не вышло их изрубить, пусть даже несколько пальцев и кистей и полетели на землю.
Но получилось отвлечь. А потом надо было лишь резко прыгнуть в сторону, когда я услышал:
– Широ!
Пока инфери отвлеклись, Рин выбрала нужную позицию. Подняла палочку, сквозь рукав засиял узор ее метки. А потом она торжествующе прокричала:
– Intensiv Einascherung!
И на инфери обрушилось пламя.
Огненный поток вырвался из палочки Рин, достиг инфери, окутывая их тела и сжигая бледную плоть. Они не могли кричать – но корчились в огне, лишавшем их даже подобия жизни.
Рин мне говорила об этом заклинании. Творение ее отца, унаследованное в узоре Метки, и обработанное ей самой. Опасно для опытного Волшебника и уж точно смертельно для бездумных существ.
Инфери в нем не продержались и нескольких секунд. Я на всякий случай следил, пока они не перестали дергаться. Улыбнулся Рин, повернулся к хижине – Хагрид, опоздавший к схватке, бежал к нам. От замка приближались еще две фигуры.
– Ну, – начала Рин, – могло быть гораздо ху… Широ!!
Я ощутил холод позади и резко обернулся.
От леса к нам летели три темных силуэта. На первый взгляд они походили на очень высоких людей, закутанных в черные лохмотья – но они стелились над землей, и впереди них бежали холод и сумерки.
Я услышал позади крик Хагрида. Увидел, как одно из неизвестных существ забирает влево – мимо меня, к Рин и другим.
И сделал то, что можно было сделать – бросился ему наперерез. Столкнулся с ним на полпути.
Перед глазами все закружилось; в памяти внезапно всплыла почти позабытая картина – пылающий город и застывший на земле мальчик, глазами которого я смотрел. Чужие руки стиснули мои плечи с неожиданной силой.
Существо навалилось на меня, капюшон сполз с его головы, открывая полусгнившее лицо с черным провалом рта. Я взмахнул мечом, но тот лишь рубанул по лохмотьям, даже не повредив эфемерной плоти.
Монстр втянул в себя воздух с хрипом и свистом, наклонившись прямо ко мне. Ротовая дыра запульсировала и я почувствовал, что коченею, что меня пронизывает холод – такой, какой я чувствовал всего раз в жизни.
Тогда, когда копье Лансера пробило меня насквозь.
Но это длилось всего секунду – потому что монстр отпрянул, содрогаясь, выпустив меня и вертя головой – как будто хлебнул чего-то очень горького и горячего одновременно.
Я едва не упал, сумел удержаться на ногах, взмахнуть мечом, пытаясь понять, что делать. Но не пришлось – позади меня прозвучал голос Лонгботтома:
– Expecto Patronum!
Мимо пронеслась серебристая полупрозрачная фигура. Какой-то зверь, я даже не понял, какой – но он врезался в черного монстра, и тот шарахнулся в сторону, бросился прочь с неожиданной скоростью, стелясь над землей.
И пропал в лесу. Так же, как и двое других.
Я дернулся им вслед, но тоже не успел. На меня налетел бешеный вихрь, звавшийся Тосакой Рин.
– Что ты делаешь?! – вскричала она. – Широ! Ты с ума сошел?
– Что? – не понял я, рассеивая клинок и поворачиваясь вслед девушке – она на месте не стояла. – Я его перехватывал, когда он на вас полетел…
– Да как ты посмел себя так подставить! – выпалила Рин. – Как ты посмел?! Ты мог вот прямо там и погибнуть!
Я отступил под ее натиском, уклонился от указательного пальца, которым она чуть не ткнула меня в лицо.
– Рин, – мягко сказал я. – Я же тебе говорил…
– ДА МНЕ ПЛЕВАТЬ! – рявкнула Рин так, что несколько листьев облетели с деревьев. – Мне плевать, что ты такой благородный, тупой, самоотверженный, бескорыстный идиот! Хоть раз подумай, что тебя могут НЕ хотеть терять, твоя смерть МОЖЕТ кого-то расстроить! МОЖЕТ кого-то оставить несчастным, слышишь? Слышишь, Эмия Широ, ты… ты… безнадежный герой?!
Каждый раз, договаривая фразу, она тыкала меня пальцем в грудь. Каждый раз я отступал на шаг, пытаясь справиться с потоком силы, излучаемым разъяренной Рин.
И только когда она замолкла, я поглядел мимо нее – Хагрид и Лонгботтом смотрели на нас расширенными глазами, сзади так же изумленно моргала запыхавшаяся Тремейн. Конечно, мы говорили по-японски, они не поняли ни слова, но…
Рин увидела, куда я смотрю. Оглянулась через плечо. Покраснела до ушей.
– Ш-широ, – пробормотала она. – Н-наверное, еще можно притвориться, что я просто по-дружески рассердилась… да?
Я даже не понял, почему мне при этом вспомнилась ухмылка Лансера.
– Так, послушайте, – кашлянул Лонгботтом, нарушив неловкое молчание. – Давайте потом, а? Просто и так уже жуткое происшествие дальше некуда.
– Еще как, – сказал Хагрид, неуклюже поддержав за локоть бледную помощницу. – Это ж дементор был. Широ, ты как вообще жив остался?
Я запомнил новое слово, покатал его в уме.
– Чем они опасны? – спросил я. Трое англичан уставились на меня расширенными глазами.
– Парень, – пробасил Хагрид, – дементоры ж, это, своим поцелуем душу пьют! Вытягивают ее из человека к черту, навсегда губят! В толк не возьму, почему с тобой не вышло.
А я вот прекрасно понимал, и успокоился. Эти слова объясняли куда больше, чем казалось лесничему.
Если дементоры пили душу – то, естественно, касались ее. Наверное, с любым человеком это бы сработало.
Но я уже раскрыл свое Зеркало Души. И, попытавшись выпить меня, дементор соприкоснулся с ним – шестернями в небе, холмом, бескрайней равниной и тысячами бритвенно-острых клинков на ней.
Неудивительно, что он подавился.
Правда, как рассказать об этом, я не знал.
Рин сплела подобающую историю, и с честными глазами заявила, что сама не понимает, почему у дементора ничего не получилось. Ей поверили. И даже мои мечи списали на «нестандартную японскую форму Волшебства». Ну… в какой-то степени так и есть.
А вот сам факт очень обеспокоил директора. Преподаватели проверили окрестности Хогвартса, Хагрид и Тремейн прочесали лес – но не обнаружили ни следа дементоров. Нас предупредили, что об этом пока не надо говорить, чтобы не разводить панику – но преподаватели защитили Хогвартс лишним слоем чар. Оно и понятно: как нам обмолвились, инфери мог создать лишь сильный черный маг. А значит, он где-то неподалеку, или был неподалеку.
Комиссия из Министерства и Аврората должна была вскоре прибыть. Но у них хватало дел сейчас.
А пока очень вовремя подошли рождественские каникулы, и почти все ученики отправились по домам. Большая часть преподавателей – тоже, и я подозревал, что они будут наводить справки.
Мы с Рин, конечно, остались здесь, вместе. Во всех смыслах – потому что с нашего курса Когтеврана уехали практически все. В первую же ночь мы оказались в одной спальне.
– Я пыталась что-то еще узнать, но не вышло, – задумчиво сказала Рин, когда мы уже лежали, отдыхая. – Похоже, по человеческой линии я ничего не добьюсь. Надо бы попробовать по иным. Понять суть местного Волшебства и местной силы.
– Странной, – заметил я.
– В смысле?
– Я с самого начала чувствую какую-то необычную силу, текущую сквозь замок, – объяснил я. – Никак не могу ее опознать.
– Широ! – Рин взметнулась надо мной, и я невольно залюбовался гибким силуэтом в лунном свете. – Ты ощущал «странную силу» и ничего не сказал?!
– Рин, – терпеливо напомнил я. – Мы находимся в волшебной школе иного мира среди говорящих предметов и машем палочками, а приехали мы сюда после Войны Святого Грааля и знакомства с легендарнейшими героями. Вот скажи, непонятная сила смотрится тут странно?
– Гм, ну если подходить так... – признала Рин. Она снова легла, разметав темные волосы по моей груди. – Но в любом случае есть кое-что непонятное. Понимаешь, мне стало интересно...
– Уже страшно, – не удержался я. Рин пихнула меня кулаком в бок и продолжила:
– Мне стало интересно, и я почитала историю Хогвартса, а также расспросила пару преподавателей. И знаешь что? В этой школе постоянно что-то происходит. Что-то героическое и необычное. Даже когда врагам, по идее, выгоднее было бы действовать не здесь – все равно все вертится вокруг Хогвартса.
– Но ведь это единственная школа Волшебства в Англии, – указал я, – и ты сама отметила, что тут сходятся линии.
– В Фуюки они тоже сходятся, – парировала Рин, – и при этом единственное, что там крупного происходило – Войны Грааля. Которые заранее оговорены, а до них веками ничего такого не творилось. А это место словно притягивает героизм и героев!
– Включая тебя?
– Включая нас, – с нажимом поправила Рин. – Но да. Мы тоже тут оказались. Мне кажется, что все это как-то связано – что столько всего происходит вокруг Хогвартса, что некто сейчас использует Темных существ. Словно само место провоцирует, не находишь? Более того, организует едва ли не самым драматичным образом. Почти легендарным.
– Возможно, – признал я.
– А подсказать что-нибудь? Поделиться мыслями?
– Ты у нас основная мыслительница, – усмехнулся я. – Я за тобой не поспеваю.
– Это потому, что ты не стараешься, – фыркнула девушка, приподнявшись на локте. – Я с тебя за это штраф буду брать!
– Долго? – удивился я.
Рин улыбнулась в темноте.
– Как минимум – до утра!
(продолжение в комментариях)
Автор: V-Z
Иллюстратор: ~Eule~
Категория: джен, гет
Жанр: экшен, повседневность
Пейринг/персонажи: Эмия Широ/Тосака Рин, обитатели Хогвартса, подлый спойлерКишуа Зелретч Швайнорг
Рейтинг: R
Размер: 15 203 слов
Предупреждения: кроссовер с Harry Potter
Саммари: после окончания Войны Грааля Рин и Широ отправляются учиться в Англию. Вот только почему-то приезжают не туда, куда собираются. Но им и тут скучать не придется.
Скачать: doc txt иллюстрации
Читать
Весь перелет от Токио до Лондона Рин проспала у меня на плече, и я честно не знал, как к этому относиться.
Я привык жить один, и уж точно привык засыпать один. Глупо признавать, но когда я пару раз мимолетно задумывался о семейной жизни, то не понимал: как же я буду вставать по привычке рано? Тогда придется кому-то мешать.
По крайней мере, часть ответа я получил. Если у тебя на плече спит Тосака Рин, то рано тебе не встать – потому что держится она цепко, а ткнуть в ребра способна даже во сне.
Часть пути я тоже проспал, но проснулся куда раньше, и долгое время смотрел в окно, на сплошную пелену облаков. Однообразный вид успокаивал, помогал отрешиться от гула самолета и сосредоточиться на мыслях.
Лондон. Совершенно иная страна, совершенно иные условия. Часовая Башня, один из главных центров Ассоциации Волшебников. И я окажусь там, вместе с Рин.
Объяснить свой отъезд знакомым было непросто. Тайга устроила целый скандал и заявила, что если я уеду, она больше не будет есть то, что я готовлю. Когда я указал, что ей это в мое отсутствие будет трудновато, она почему-то обиделась. Женщины непостижимы, даже у Сэйбер такие черты проявлялись.
Сакура улыбнулась, как всегда, мягко, и заверила, что с ней все будет хорошо. Я не думал, что Синдзи после пережитого шока окажется способен ее обижать, но все-таки поговорил с Иссэем и попросил его присмотреть. Он, хотя и был сильно раздражен моей… кхм… дружбой с Рин, согласился. К счастью, Иссэй не стал спрашивать о том, что случилось с Кузуки-сенсеем; не уверен, что я смог бы это объяснить.
Как бы то ни было, Фуюки остался позади. Нас ждет Лондон.
Меня немного беспокоил английский язык. Волшебники потому и читают заклинания на ином языке, чтобы они не ассоциировались с чем-то повседневным, не срабатывали когда не нужно – если сильно упрощать. Я использовал английский; как я буду себя чувствовать, оказавшись там, где он звучит постоянно?
Когда я поделился опасениями с Рин, она долго смеялась, потом объяснила, что проблем не будет. В конце концов, я использую не только язык, а конкретные фразы, которые в обычной речи не встретишь. И даже если заклинание из одного слова – оно не заставит энергию высвободиться, если окажется в обычном предложении.
– Наш самолет скоро совершит посадку в аэропорту Хитроу, – прозвучал в салоне приятный женский голос. – Уважаемые пассажиры, пожалуйста, пристегните ремни.
Я потянулся мимо Рин, вытащил ее ремень и щелкнул замком. Девушка что-то пробормотала во сне, и потерлась головой о мою щеку. Я почувствовал, что краснею, и поскорее застегнул собственный ремень.
– У нас скоро посадка, – шепнул я ей на ухо.
Рин чуть приоткрыла глаза, но тут же сомкнула веки снова и прижалась, почти замурлыкав. Кажется, я сравнялся цветом лица с собственными волосами.
Общение с таможней мне пришлось взять на себя. Все-таки к обыденной жизни и технике я привык больше чем Рин, с детства впитывавшая Волшебство. Сама она, конечно, этого никогда не признает.
Но я готов поспорить, что пока мы проходили таможню, Рин запомнила весь аэропорт и все важное, что вообще попадалось ей на глаза. Внимательности у нее ничуть не меньше, чем упорства.
Мы вышли из аэропорта вместе; внезапно яркий солнечный свет ударил нам в глаза. Я отступил, зажмурившись, Рин замотала головой, пытаясь восстановить нормальную картину мира в глазах. Мы оба проморгались и наконец-то вышли в Лондон, мимо высокого седобородого старика, о чем-то спорившего с полицейским.
Столица Британии... впечатляла. Мы с Рин толком никогда не уезжали из Фуюки; наш город, конечно, был оживленным, но не шел ни в какое сравнение с огромным количеством людей, толпившихся, спешивших, разговаривавших, торговавших на улицах Лондона. Казалось, здесь не найти места, свободного от людей и машин.
– У меня уже голова болит, – призналась Рин, прижимая ладонь ко лбу. Я только кивнул. – Нас что, никто не встречает?
– Похоже, что так, – я огляделся, не заметил никого с плакатом или иным знаком. – Сами доехать сможем?
– Конечно, – фыркнула Рин и помахала у меня перед носом красным блокнотом. – У меня адрес Часовой Башни записан! Точнее, ее прикрытия. Так что сейчас возьмем такси. Эта черная машина – оно, верно?
– Да, – подтвердил я. – Тайга нам как-то на уроке фотографии показывала.
Рин довольно улыбнулась и уверенно двинулась к такси. Буквально через пару минут мы уже ехали к Часовой Башне.
Только ее на месте не оказалось.
– Что. Черт. Побери. Происходит?!
Рин прямо-таки кипела, и я ее в целом хорошо понимал. Адрес записан верный. Пейзаж в целом совпадает с тем, что должно быть вокруг нужного здания. А вот самого его – нет. Ничего похожего, обычная каменная коробка.
Сперва мы решили, что его зачем-то закрыли лишней иллюзией. Попытались расспросить людей у входа, получили кучу удивленных взглядов с полным непониманием вопросов. Потом обошли район раз десять, нарезая круги и спирали – и не нашли ни единого признака того, что здесь вообще есть Волшебство. Никаких барьеров, никаких охранных фамилиаров – ничего.
Ладно, я-то не очень чувствителен. Но Рин, с ее мастерством и опытом, не могла не почуять наличие Волшебства.
Не почуяла.
В конце концов мы устали и опустились на первую попавшуюся скамейку. Одновременно с силами у Рин кончилось терпение, и она высказала все, что думала по поводу скрытных чародеев и британской надменности. В конце даже вскочила и взмахнула рукой, словно прикладывая невидимого Волшебника по затылку.
Я в целом был с ней согласен.
– Может, они переехали? – предположил я, когда Рин наконец выговорилась.
– Вместе со зданием? – девушка покосилась на меня. – Широ, ты знаешь, что для этого нужно?
– Кто у нас потомок древнего Волшебного рода и профессионал? – не удержался я. – Ты мне скажи.
Рин на миг задумалась и помотала головой.
– Нет. Ну, я еще могу допустить, что сами преподаватели и студенты куда-то переехали и скрыли старое здание так хитро, что даже я ничего не ощущаю. Но зачем? И главное – почему об этом не сообщили?
– Может быть, внезапное вторжение вампиров, – задумчиво предположил я. – Или кто-то провел чудовищный ритуал. Или…
– Широ! – возмутилась Рин. – Вот держи свою фантазию на поводке, а? У нас и без того проблем хватает!
Я замолк. Рин села обратно и машинально вытащила из сумки коробку с едой. Какое-то время мы просто подкрепляли силы.
– Подожди, – внезапно сказал я. – А если ты попробуешь…
– …найти, где вообще в городе есть магическая энергия? – понимающе кивнула Рин. – Я тоже об этом подумала, но это непросто. Только другого выхода нет. Доедим и пойдем, нужно чистое просторное место.
Такое оказалось на крыше одного из старых красно-кирпичных домов. Не то чтобы нам туда было разрешено, но немного скрытности, немного Волшебства – и мы там. Рин поспешно опустилась на колени, достала мел, уверенной рукой вычертила сложную фигуру.
Я стоял рядом и не мешал. Лишь поднял голову к небу – солнечная погода понемногу сменялась облачной. Дул ветер, становившийся все более ледяным.
Зимой в Фуюки тоже было холодно, но здесь погода оказалась куда более пронизывающей. Я поглядел на Рин, вздрагивавшую от порывов ветра, помедлил. Потом стянул куртку и накинул ее на девушку.
Та аж дернулась, едва не сбросив куртку. Залилась краской.
– Сп-пасибо, – выдохнула Рин. И тут же скороговоркой добавила: – Неотвлекайятворюзаклинаниенетрогай!
Очень на нее похоже.
Вскоре все манипуляции завершились. Рин встала, оглядела рисунок, довольно кивнула и шагнула в самый его центр. Медленно выдохнула, придерживая куртку.
И, вскинув голову, произнесла:
– Weitmagiesehenswürdigkeit!
Я бы это даже и не выговорил.
Глаза Рин сверкнули потусторонним блеском, волосы взбил неощутимый ветер; куртка забилась под его порывами. Девушка медленно повернула голову из стороны в сторону, вглядываясь в видимую часть Лондона.
Я молчал, следя за тем, как она осматривает город. Почему-то в такие моменты особенно остро чувствовалось: если я могу прожить без Волшебства, то Рин – не сможет. Для меня это был всего лишь один из полезных навыков, для нее – часть ее сути, часть того, чем являлась Тосака Рин.
Да неважно. Мы все равно оказались вместе, невзирая на все различия.
Рин шумно выдохнула, закрыла глаза и помотала головой.
– Ничего не понимаю, но я чувствую Волшебство по всему городу, – сообщила она. – И явно очень большое скопление Волшебников есть вон там.
Она вытянула руку.
– Что там находится?
Я вытащил из сумки карту Лондона, прикинул, где мы сами оказались.
– Вокзал, похоже, – предположил я. – Кингз-Кросс, если я верно читаю.
– Почему вокзал?.. – озадачилась Рин. Потом тряхнула головой. – Ладно, неважно. Давай проверим, что там такое.
В этом опять-таки, вся Рин. Осторожная, когда надо, неудержимая, когда ее что-то раздражает.
А с другой стороны – что нам еще оставалось делать-то? Хотя бы мы не штурмовали мастерскую могущественнейшей Волшебницы, которую прикрывали опытный убийца и обладатель миллиона клинков.
В который раз мы убедились, что Лондон значительно крупнее привычных нам мест. Поток людей на вокзале едва не сбил нас с ног, увлекая за собой; английская речь звучала со всех сторон, и часто была ну совершенно непонятно. Тайга как-то раз упоминала, что в Англии есть разные диалекты, но я никогда не думал, что они настолько отличаются. Такое чувство, что многие говорят сквозь кашу. Наверное, овсяную.
– Широ, не отставай, – Рин дернула меня за рукав, пробираясь сквозь толпу. – Никак не пойму, что здесь… Стой!
Мы оба ощутили это одновременно – так же, как тогда, у школы. Барьер, только куда более тонко и мастерски построенный, и не несущий в себе угрозы. Скорее… отгораживающий? Прячущий?
Я посмотрел на Рин; она прикусила губу и потерла подбородок.
– По-моему, – сказала она, – это преграда, пропускающая своих. Вполне в стиле Часовой Башни.
– То есть, мы сможем пройти? – предположил я.
– Хотя бы попробуем, – пожала плечами Рин. И почти кровожадно добавила: – А если не сможем, то я ее вообще разнесу!
Почему-то я даже не сомневался.
Определить точное место барьера оказалось просто, определить, что он из себя представляет – куда сложнее. Мы переглянулись и снова воззрились на кирпичную стену между платформами, от которой и исходила волшебная аура.
Я хотел что-то сказать, но не успел. Потому что как раз мимо нас, торопливо переговариваясь, пробежали высокая полная женщина и девочка лет тринадцати, обе тащили несколько сумок. Я уловил слова «быстрее, опоздаем!»
А потом девочка бросилась прямо в стену, и исчезла в ней. Прошла насквозь, словно шагнув в водопад и скрывшись за завесой воды. Секундой позже то же самое сделала и ее мать.
– Ага! – довольно сказала Рин и устремилась прямо вперед. Я едва успел броситься следом.
Мы прошли сквозь кирпичную преграду один за другим, сделали всего шаг в сторону – и поняли, что попали куда надо.
Вроде бы обычная платформа вокзала. Большой блестящий поезд, правда, не очень современный. И огромное количество людей, немало взрослых, но значительно больше детей и подростков – как в обычной одежде, так и почему-то в мантиях.
Чуть ли не у каждой семьи была клетка с животным – совы, кошки, жабы, крысы, и многие другие. Мне даже не потребовалось переглядываться с Рин, чтобы понять: передо мной фамилиары. Зачем-то заранее подготовленные.
И здесь определенно были сплошные Волшебники, а заклинаниями скрытая платформа прямо-таки пропиталась. Чувства просто покалывало от изобилия энергии.
Только вот странно: как-то они не походили на английских Волшебников, какими я их представлял по описанию Часовой Башни. Именно по поведению, никакой чопорности и высокомерия. Я покосился на Рин – она смотрела так же озадаченно. Возможно, мы просто поддались стереотипам?
Потом Рин тряхнула головой и решительно двинулась к поезду, выделив самую заметную фигуру. Не повидай я Берсеркера, то сказал бы – «самый большой человек, какого встречал»; он возвышался над всей толпой подобно скале, а густая борода казалась лесом, который на этой скале вырос.
– Добрый день! – Рин ловко проскользнула между двумя спорящими подростками, обогнула высокого седобородого старика. – Вы можете нам помочь?
– А? – великан завертел головой, опустил взгляд. Рин очаровательно ему улыбнулась. – А, конечно, мисс! Чего стряслось-то?
– Мы только что прилетели в Лондон, и, похоже, заблудились, – по-прежнему улыбаясь, сказала Рин. – Скажите, мы правильно прибыли?
– О да! – ухмыльнулся великан. – Как раз вовремя. Еще четверть часа – и поедете в школу.
– Школу?.. – уточнила Рин.
– Ну да, – великан приосанился и с гордостью произнес: – Школу чародейства и волшебства «Хогвартс»!
Что?
Рин посмотрела на меня, я – на нее. Мы оба заморгали, пытаясь понять, что происходит. Ладно, я-то был не слишком сведущ в делах Ассоциации, но Рин знала всех крупных игроков. Англия была территорией Часовой Башни, никакого Хогвартса там не наблюдалось.
– А, слушайте! – спохватился великан. – Вы же японцы, да?
– Мы на них несомненно похожи, – голос Рин искрился сарказмом, но собеседник на него реагировал как Берсеркер на иголки.
– О, точно, – обрадовался он. – Мне тут сказали, что должна быть пара студентов из Махара… Махата… Махото… в общем, из вашей японской школы, во. И билеты надо заранее приготовить. Вот, держите!
Огромная рука сунула нам два билета, и мы дружно на них уставились.
«Лондон – Хогвартс. Платформа 9 ¾».
Что вообще происходит?
– Вы лучше побыстрее заберитесь, – сочувствующе сказал великан. – А то поезд без вас уйдет. А, я Хагрид. Рубеус Хагрид, я в Хогвартсе лесничий и преподаю. Ну, иногда. Когда кого другого нет… Да, вы заходите побыстрее!
Совершенно. Ничего. Не. Понимаю.
Десять минут спустя мы сидели в купе поезда и молча смотрели друг на друга. Ясно было только одно – мы столкнулись совершенно не с тем, чего ожидали. Часовой Башни не было – имелся неведомый Хогвартс, куда мы ехали. Ассоциацию не упоминал вообще никто. Практически все видимые нами Волшебники имели при себе палочки, и это было вообще совершенно непонятно. Инструменты, конечно, полезны, но Волшебство тем и хорошо, что может обходиться без них.
Кому, как не мне, это знать.
– Поступим вот как, – решительно сказала Рин. – Доберемся до этого Хогвартса, и выясним, в чем дело. А заодно проясним, с чего вдруг для нас есть билеты. И в целом, что происходит. Может, мы ухитрились провалиться во времени?
Недосказанное «пусть мы и не Слуги» повисло в воздухе. О путешествиях в прошлое мы обычно не говорили, пусть и по разным причинам.
– Нет, не во времени, – сказал я. – Я помог затащить сумки семье в обычной одежде – когда отстал от тебя, ты еще в коридоре ждала.
Рин кивнула.
– Так вот, я сказал, что у меня с часами неполадки. Они мне назвали и время, и дату. Сейчас сентябрь две тысячи четвертого, Рин, все верно, мы никак не сместились во времени.
– Хм-м… – Рин взялась за подбородок и задумалась. – Мы несомненно в Англии, время то же самое. Тем не менее, все отличается…
Я вспомнил книги, которые читал и фильмы, что видел в детстве. Предположил:
– Может, тогда в параллельный мир провалились?
Рин застыла, подняв глаза к потолку, потом медленно кивнула.
– Гм. А знаешь, интересная идея. Это бы многое объяснила, исключая одно – как? Мы же сами ничего не делали.
– Случайность? Какой-то природный феномен.
– Может быть… – с большим сомнением согласилась Рин. – Не знаю. Это надо как-то выяснить… Но давай сперва доберемся до местного аналога Ассоциации. И поймем, кстати, откуда билеты. Кстати, у нас еще еда осталась?
– У меня, – заверил я. – Ехать, как понимаю, не один час.
Сказав это, я машинально посмотрел на дверь. Интересно, можно ли тут закрыть купе изнутри?
Рин проследила мой взгляд, явно подумала о том же, покраснела и фыркнула, демонстративно уставившись в окно.
Значит, только еда. Бывает.
Путь и в самом деле оказался долгим – когда поезд остановился, уже наступил вечер. Мы вышли из вагона среди сотен голосов: дети возбужденно переговаривались, ученики постарше вспоминали явно прошлые годы.
Хагрид пытался всех организовать. Получалось не очень, пока к нему не присоединилась женщина лет сорока. Немного выше среднего роста, полная, улыбчивая. Удивительно хорошо поставленный голос.
– Спасибо, Дора, – с явным облегчением кивнул ей Хагрид, когда она успешно распределила всех учеников по ожидавшим у берега лодкам. – Что б я без вас делал?
– Заросли бы мхом, сэр, – засмеялась она и повернулась к нам. Мы в толпе явно выделялись. – А, вы, наверное, японские студенты?
– Кажется, нас тут все знают, – кисло сказала Рин.
– Ну, все-не-все, а я вот знаю, – улыбнулась женщина. – Меня зовут Дора Тремейн, я вот мистеру Хагриду помогаю. Директор Макгонагалл сказала, что вас к ней проводить надо будет сразу.
Хоть что-то. Не придется искать начальство самим.
Я почему-то даже не удивился, что Хогвартс оказался громадным замком. Нет, честно, а чего можно было еще ожидать от Англии? Стеклянного небоскреба, что ли?
Нет. Только такого вот замка и леса вокруг. А также некоторых деревьев ближе к самому замку, благо
Тремейн отвела нас прочь от основной толпы, хлынувшей в замок, и мы вместе поднялись по лестнице. Движущейся. Перемещающейся. Так, это уже само по себе серьезное Волшебство.
Рин молчала, и явно вслушивалась в свое магическое чутье. Я делал то же самое, но не мог стряхнуть озадаченность.
Я никогда не видел этого замка. Никогда здесь не был, не ощущал пропитывающей его силы. Но почему она мне кажется знакомой? Как будто я касался ее раньше. Но узнать не получалось, ощущение постоянно ускользало.
Я так старательно пытался его поймать, что даже не вздрогнул, когда передо мной отодвинулась каменная горгулья. Тремейн провела нас по винтовой лестнице, и мы вступили в кабинет.
Даже скорее маленький зал. Высокий, определенно едва ли не венчающий башню. Круглый, и сейчас полный столов с книгами, бумагами и множеством неясных инструментов.
И тут находились двое. Женщина за столом – видимо, директор. Худощавая, высокая, с острым лицом и суровым взглядом. Иначе чем «Макгонагалл-сенсей» я ее не мог назвать даже в мыслях.
И молодой человек лет двадцати трех-двадцати пяти. Среднего роста, полноватый, с округлым лицом. Серьезный взгляд… да нет, не совсем серьезный. Взгляд с тенью где-то в глубине. Мне потребовалась секунда, чтобы понять, где я видел схожую тень.
В темно-синем зеркале глаз Рин. И в зеркале.
Конечно, этот человек не был на Войне Грааля – но прошел что-то очень похожее, и вряд ли был старше нас на тот момент. Взгляд ветерана. Взгляд выжившего.
И, кажется, он заметил ту же тень в наших глазах.
– Я тогда вам не буду мешать, профессор, – сказал он, приветственно кивнув нам.
– Конечно, Невилл, – улыбнулась директор. – Мы поговорим позже, в любом случае была очень рада снова тебя видеть.
Невилл – какой бы ни была его фамилия – улыбнулся в ответ, осторожно обогнул нас и попрощался. Мы ответили тем же.
Тремейн вышла следом за ним, одарив нас ободряющей улыбкой.
Макгонагалл-сенсей смерила взглядом нас обоих, потом подняла пару листов со стола.
– Итак, – начала она. – Новые ученики из Японии, по программе временного обмена. Надо сказать, я ожидала несколько более юных гостей.
– Возможно, неверный перевод? – Рин мигом взяла разговор на себя. – Макгонагалл-сан, не могли бы вы зачитать полученное вами письмо? Нас, увы, с ним не познакомили.
Молодец. Я так притворяться никогда не умел.
Десять минут спустя мы сидели и пытались уложить в сознании картину. Где-то в Японии находилась школа Волшебства Махоцукоро, из которой мы, видимо, и прибыли. Во всяком случае, в Хогвартс пришли документы с такой просьбой, директор одобрила, и о нашем приезде предупредили. И да, в документах стояли именно наши имена, ничьи другие.
Я никогда не думал, что пожалею о смерти Котомине Кирея. Но он хотя бы все четко объяснял.
– …наша программа несколько отличается, – продолжала тем временем директор. – Оно и понятно. Но мне придется зачислить вас не на тот курс, который соответствует по возрасту. Вы не возражаете?
– Нет, Макгонагалл-сан, – вежливо ответила Рин. – Нам действительно многое надо изучить. Но… в Хогвартсе же есть какое-то разделение по специальностям?
– В целом да, – директор поднялась из-за стола. – Вот сейчас мы об этом и позаботимся.
Макгонагалл-сенсей подошла к полке и сняла оттуда остроконечную шляпу. Очень старую, потрепанную, но почему-то шевелившуюся в ее руках.
– Это Распределительная Шляпа, – пояснила директор. – С ее помощью определяется, на какой факультет нужно зачислить того или иного ученика. Я как раз после нашего разговора направлюсь этим заниматься.
– Она распознает склонности к конкретному виду Волшебства? – озадаченно уточнила Рин.
– Нет, она оценивает душевные качества, – объяснила Макгонагалл-сенсей. – Соответственно и идет распределение.
Мы недоуменно переглянулись. Соответственно чему?..
Макгонагалл-сенсей не дала что-то еще спросить. Она подошла и опустила шляпу на голову Рин. Та дернулась от неожиданности – а через миг вообще подскочила, потому что с ее головы выкрикнули:
– Когтевран!
– Что? – эхом отозвалась Рин.
– Вот и распределение, – пояснила директор, снимая шляпу. – Когтевран – один из наших факультетов, куда попадают те, кто любит учиться и постигать новое.
Она перешла ко мне и через миг Волшебная шляпа оказалась на голове у меня. Я почувствовал, как она шевелится, услышал прямо у себя в сознании озадаченное хмыканье.
– Странно, странно, – пробормотал тихий голос у меня в голове. – Есть смелость Гриффиндора, но почему-то окрашенная гибелью. Есть безжалостность Слизерина, но без их коварства. Есть забота Пуффендуя, но без их мягкости. Есть острый ум Когтеврана, но без истинно глубокого интереса к наукам. Что ты такое, Эмия Широ?
Я даже не знал, что ответить. И единственной фразой, которая всплыла из глубин сознания, стала та, что снилась мне по ночам.
I am the bone of my sword. Steel is my body and fire is my blood.
Шляпа дернулась у меня на голове.
– Хватит, – кажется, она слегка нервничала. – Нет разницы, так что выбирай сам.
Ну хорошо. В конце концов, я и надеялся оказаться вместе с Рин, так что – туда же, куда и она.
– Когтевран, – с облегчением заявила Шляпа, и Макгонагалл-сенсей забрала ее прочь.
– Хорошо, – сказала она. – Но я не вижу при вас палочек.
Мы переглянулись снова.
– Видите ли, – осторожно начала Рин. – Мы не знали, как практикуется Волшебство в Британии, и потому последовали некоторым идеям родины…
– А, вечные испытания Востока? – директор поняла Рин неправильно. Точнее, как Рин и хотела. – Но у нас, боюсь, вся учеба ведется при помощи палочек. Вам стоит их приобрести. К счастью, занятия еще не начались, так что вы успеете нанести визит в Лондон, в лавку мистера Олливандера. Ну что же. Мисс Тосака, мистер Эмия – добро пожаловать в Хогвартс!
Мы последовали совету на следующий день. Правда, большую его часть отняла дорога обратно, поиск банков, которые меняют деньги обычного мира на Волшебные… хорошо все-таки, что деньги у нас были. Тосаки накопили состояние, которое за одно поколение никак не потратишь, от Кирицугу тоже остались неплохие средства. Его жизнь была очень тяжелой, но зачастую прибыльной.
Но к этому миру я уже начал привыкать, и ориентироваться в местных странных обычаях и скрытых от невооруженных глаз улицах и домах. Наверное, Война Грааля меня закалила.
И уже под вечер мы пришли к своей цели.
Я знал, что Англия – страна традиций, и лавка Олливандера служила этому лучшим подтверждением. Каждая планка здесь дышала стариной и спокойствием, все – от потемневшей вывески снаружи до скрытого полумраком потолка – говорило: «мы были здесь веками».
А еще здесь царила аура Волшебства, излучаемая десятками и сотнями прямоугольных коробок. Палочки – те самые, которыми местные пользовались как главными инструментами.
Рин даже губу закусила. Оно и понятно: не каждый день удается очутиться среди такого количества наполненных силой вещей.
– А, добро пожаловать, – послышался голос сверху. Мы одновременно вскинули головы; с лестницы, приставленной к полкам, неторопливо спустился невысокий пожилой человек. Глаза его словно светились в темноте, создавая странное, полуреальное ощущение. – Я Олливандер. Как понимаю, вы хотите себе подобрать?..
– Да, – справившись с первым изумлением, сказала Рин. – Добрый день, Олливандер-сан. Я Тосака Рин.
– Эмия Широ, – кивнул я.
– Восточные волшебники не так часто появляются у нас, – заметил Олливандер. Он оглядел нас с легким удивлением.
Рин первой сообразила, в чем дело: мы оба определенно вышли из того возраста, когда местные покупают палочки.
– У нас немного иная Волшебная традиция, – сказала она. – А мы бы хотели узнать вашу.
И ведь ни слова неправды не сказала. Как у нее это получается?
– Понимаю, – успокоился Олливандер. – Тогда давайте попробуем подобрать вам что-то.
Он двинулся к прилавку, ступая медленно и осторожно. Казалось, его мучает какая-то давняя боль.
– Подобрать? – нахмурилась Рин. – Для чего именно?
– Чтобы она вам хорошо подчинялась, – мягко улыбнулся Олливандер. – Видите ли, не каждому волшебнику подойдет любая палочка. Сочетание сердцевины и дерева может дать совершенно разный эффект…
– Одну секунду! – встрепенулась Рин. – Разный эффект? То есть, существует немало сочетаний, немало комбинаций сердцевины и материала?
– Верно, – Олливандер посмотрел на нее с легким удивлением.
Глаза Рин даже загорелись.
– Расскажите подробнее, пожалуйста, Олливандер-сан!
Энергичность Тосаки Рин. Ее умение проникновенно смотреть. Жажда знаний.
У владельца лавки не было шансов.
Палочки мы начали выбирать еще спустя минут сорок, когда Рин задала все вопросы, какие хотела. Олливандер сперва был подавлен таким натиском, но потом отвечал со все большим удовольствием, чувствуя интерес к своему труду.
Я в разговоре особого участия не принимал. Просто ходил по лавке, разглядывал запыленные коробки, ни к чему не прикасаясь. Очень спокойное место все-таки. Пропитанное ощутимыми десятилетиями и веками.
Почему-то изобилие палочек, за каждой из которых стояла своя история – хотя бы создания – напомнила мне совсем иное. Равнину, холм и множество разнообразных клинков, всаженных в землю.
Не самое верное сравнение. Но этот пейзаж мне до сих пор снился.
Наконец Рин и Олливандер наговорились и вспомнили, зачем мы вообще сюда пришли. Я вернулся к прилавку, владелец лавки на пару минут исчез среди полок и вернулся с длинным футляром.
Внутри оказалась бледно-розовая палочка, по которой вился спиральный узор. Не иероглифы, но что-то очень близкое к ним.
– Попробуйте, мисс Тосака, – предложил Олливандер. – Мне почему-то кажется, что она вам подойдет.
Рин осторожно взяла палочку, подняла ее вверх, пристально рассматривая.
– Сделайте какой-то жест, – подбодрил ее Олливандер. – Посмотрим, что выйдет.
Рин повела палочкой, и та внезапно замерцала. Миг – и свет выплеснулся в потолок десятками разноцветных потоков – вспышка огня и переливчатая вода, миниатюрные иллюзорные камни и завитки ветра, сплетающиеся в разнообразный, но единый узор.
Несколько секунд мы даже не дышали, смотря, как струи энергии восходят к потолку. А потом все погасло, и сила развеялась в воздухе.
– О, отлично среагировала, – восхитился Олливандер. – Кажется, она вам подойдет. Это вишня, очень сильное дерево, и гармонично соответствующее вашей родной стране. Вот только…
Он сдвинул брови, пристально посмотрел Рин в глаза.
– Внутри нее – сердечная жила дракона. Будьте осторожны, такие палочки плохо поддаются контролю, если у волшебника не хватает власти над собой.
– Не беспокойтесь, – Рин серьезно взглянула на творца палочек. – Я знаю, что такое путь Волшебника. Я знаю, какая на нем нужна власть, и сквозь какую боль надо идти.
Олливандер чуть заметно моргнул.
– В чем-то вы правы, – тихо согласился он и перевел взгляд на меня. – Мистер Эмия, попробуем подобрать вам?
– Я не знаю, подойдет ли что-то мне, – честно сказал я. Рин метнула в мою сторону сердитый взгляд.
– Широ! Прекрати подрывать себе самооценку.
– Я не подрываю, – удивился я. – Просто хорошо знаю, на что способен.
Рин фыркнула. Олливандер же задумчиво смерил меня взглядом, потер подбородок и тихо произнес:
– А знаете, кажется, я могу кое-что подобрать. Подождите немного.
Он исчез среди полок и ящиков.
Рин осторожно повела вишневой палочкой из стороны в сторону, словно прислушиваясь к чему-то.
– Интересное ощущение, – задумчиво сказала она. – Похожее на мои камни, но как-то более… более… Не знаю. То ли гибкое, то ли наоборот, стабильное.
– Может, потому что дерево? – предположил я. – Словно корни пустило, они могут привязать покрепче камня.
– Может быть, – согласилась Рин. – Надо к этому привыкнуть, и не разрушить ее случайно.
Олливандер вернулся с длинным футляром в руках.
– Давайте попробуем, – предложил он, снимая крышку.
Я слегка озадаченно посмотрел на длинную темную палочку. Слегка сужается, в руке должна удобно лежать, скольжение ограничивает небольшое расширение, похожее на гарду меча.
Олливандер осторожно вынул палочку и протянул ее мне. Я сжал пальцы на гладком черном дереве. Взмахнул.
Сине-стальная вспышка. Неяркая, вытянувшаяся от палочки и вперед, затрепетавшая узким тонким клинком – и погасшая. Образ существовал всего миг, но был ясным и четким.
– Я верно рассудил, – довольно заметил Олливандер. – Здесь тоже драконья жила, и она почему-то даже лучше резонирует с вами, чем с другими. А дерево – черный орешник. Нетипичное дерево.
– Чем нетипичное? – переспросил я.
– Видите ли, мистер Эмия, – Олливандер аккуратно положил коробку на прилавок, – черный орешник не приемлет разлада в душе, он теряет силу, если хозяин не в ладах с собой. Если сам себя обманывает и ведет себя нечестно. Но мне почему-то показалось, что вам это несвойственно.
– Еще как несвойственно, – непривычно тихо сказала Рин. – Широ честен как двуручный меч.
Я оглянулся на нее.
– Очень правильное сравнение, Рин.
Почему-то она посмотрела на меня с тревогой.
Я не то чтобы невнимателен, но замечал за собой такое – не обращать особого внимания на то, что регулярно повторяется, как только втянусь в ритм. Притягивают меня только какие-то особые, яркие моменты. Запоминаются лучше всего.
Так случилось и за наши месяцы в Хогвартсе. Пусть даже тут для меня было новым практически все. Включая, кстати, выданную нам форму – непривычно строгую и тусклую. Темные мантии, темный джемпер с синим вороном, темные же брюки, а для Рин – юбка. Впрочем, она всегда добавляла к форме что-то красное; учеников Гриффиндора это озадачивало. Рин каждый раз довольно улыбалась.
Но мы в любом случае выделялись. Двое молодых людей среди детей гарантированно будут заметны, а нам пришлось учиться почти с самого начала, как Макгонагалл-сенсей и сказала.
Месяцы после Войны Грааля мы не тратили зря – постоянно тренировались вместе. Но здесь эти навыки нам бы не пригодились, мы это осознали после первого же урока.
И мы очень быстро поняли, что это действительно не наш мир. Потому что ни в одной местной книге не находилось ничего, что касалось бы знакомого нам Волшебства и реалий мира Волшебников. Общим было разве что сокрытие от обычных людей.
Ну и отсутствие интереса к современной технике. Хотя, как оказалось, даже Рин с ее ярой нелюбовью к электронике, в технике разбирается лучше местных чистокровных Волшебников.
Мы по-прежнему не понимали, как попали сюда. Однако решили пока что плыть по течению, благо никто не подозревал в нас настолько иностранцев. К нам, правда, присматривался тот молодой человек, которого мы встретили у директора – как оказалось, его фамилия Лонгботтом. Он хотел преподавать травологию, и старая добродушная профессор Спраут его наставляла и очень хвалила.
Мы несколько раз встречались с Лонгботтомом и беседовали о разных вещах. Приятный человек. Но о тени в наших глазах мы не говорили никогда, словно заключив негласный договор.
Еще чаще нам приходилось общаться с Тремейн – она постоянно была неподалеку от Хагрида, и переводила его путаные объяснения на понятный ученикам язык. Великан явно прекрасно разбирался в животных, но вот рассказывать не умел совершенно.
Мы не сразу привыкли к говорящим портретам и изобилию Волшебства, пропитывавшего замок. Я по-прежнему пытался понять, почему оно мне знакомо, но не получалось; разве что Рин упомянула, что здесь сходятся мощные силовые линии. С призраками свыкнуться было гораздо легче.
Понемногу мы привыкали к реалиям местной жизни и изучали местную историю. В том числе узнали и события всего шестилетней давности. Я-то думал, что Война Грааля – самое крупное, что может случиться под носом у людей…
А еще здесь были раздельные спальни, что удручало. Но виделись мы все равно каждый день и почти не разлучались. Зато это еще и значило, что если Рин взбешена – первым все выслушаю я. Как самый привычный.
– Я этого не понимаю! – заявила Рин. – Как так можно!
Десяток минут назад закончился урок по заклинаниям, и Рин, сидевшая в течение всего занятия как на иголках, утащила меня в укромный угол.
– В чем дело-то? – спросил я.
– Ладно, что их традиция требует использования палочек, бывает всякое, – сказала Рин. – Но как – как?! – они добиваются того, что одно и то же заклинание, одна и та же формула работает у разных Волшебников? Которые даже и близко не в родстве друг с другом!
Я понимал ее замешательство. Заклинания всех Волшебников отличаются, потому что каждый из них воспринимает мир по-своему. Обучись я каким-то чарам у Рин – я бы подобрал свое заклинание, пусть результат получился бы тем же самым. Передача фамильных чар через Метку – дело иное, конечно.
Но здесь одно и то же заклинание могли зачитать десятки учеников, которые только в этом году друг друга увидели. И оно работало.
А вот у Рин практически не работало. У меня – получалось, хотя и не так легко, как у многих других.
Рин выплеснула свое негодование по поводу извращенного местного Волшебства и задумалась, потирая подбородок.
– Широ, – сказала она, – а попробуй сотворить что-то на их манер. И опиши, что при этом чувствуешь.
Я пожал плечами и положил на подоконник перо. Поднял палочку, попытался в точности повторить жест миниатюрного и престарелого профессора Флитвика.
– Wingardium… Leviosa.
Перо медленно поднялось и заколыхалось над подоконником.
– И что ты чувствуешь? – спросила Рин, внимательно наблюдая.
– Ничего, – честно сказал я. – Цепи словно спят, хотя какую-то энергию в палочке я ощущаю.
– Именно в палочке? – насторожилась Рин. – Не в себе?
Я кивнул. Рин задумалась и принялась ходить из стороны в сторону.
– Кажется, я понимаю, – медленно сказала она. – Мы пропускаем силу через себя; здесь используют ману, разлитую в мире. Именно потому им нужны палочки – как проводники. Но именно потому здешнее Волшебство доступно практически каждому, у кого есть талант.
Она передернула плечами.
– Тоже не очень приятная мысль. Но очень похоже на правду.
– И что же? – спросил я. Перо плавно опустилось на подоконник.
– Я об этом подумаю, – решительно сказала Рин. – Это ведь почти что новый способ использования силы. Представляешь, как здорово?
– Э… – начал я.
– Представь, что тебе дали в руки Кусанаги, – предложила Рин, и я закрыл рот. Вот всегда она умеет подобрать аргумент по собеседнику.
Сегодня день был теплым, время – свободным; мы ускользнули из замка к ближайшему безопасному дереву. Рин внимательно читала один из учебников, прикусив губу, и при этом почти что улеглась на меня. Я сосредоточенно вчитывался через ее плечо.
– Широ, – вдруг сказала Рин, – прекрати.
– Что? – не понял я.
– Твоя рука.
Я моргнул. Потом сообразил, что моя рука действительно лежит на ее бедре и медленно поглаживает. И, похоже, от чтения отвлекает.
– Извини, – смутился я, попытавшись убрать руку. Не очень вышло, как раз сама Рин этому и мешала. – Сейчас не вечер все-таки.
– А что, вечером ты бы не прекратил? – Рин даже вздернулась.
– Думаю, нет, – откровенно сказал я.
Рин вскочила с места, взметнув вихрь черных волос, и встала надо мной, сверкая глазами.
– Мы сейчас занимаемся учебой! И не отвлекаемся от постижения Волшебства! И вообще, нам тут создали прекрасные условия для этого!
Я кивал на каждую фразу.
– И вообще, – сердито закончила она, – почему ты считаешь, что мы можем оказаться в одной постели за пределами Войны Грааля?
Я задумался. И, пожав плечами, напомнил:
– Хотя бы потому, что тебе этого хочется? Да и уже не раз было. По твоей, кстати, инициативе.
Кажется, это был рекорд. Настолько красной Тосаки я еще никогда не видел.
– Ш-ШИРО!!! ДА КАК ТЫ… – она даже поперхнулась. – К-как ты смеешь… как ты… как ты смеешь меня так хорошо знать?!!
Я задумался, не нашел лучшего ответа и честно предположил:
– Структурный анализ?
– Эмия Широ! – заявила Рин, наклонившись ко мне и выразительно подняв палец. – Иногда мне просто хочется тебя убить!
– Только иногда? – не удержался я, вспомнив о том, как мы познакомились по-настоящему.
Рин замерла. Потом медленно улыбнулась.
– Только иногда. Потому что в другое время мне…
Она не закончила. Покраснела. Наклонилась еще сильнее, и я подался навстречу.
У ее губ всегда был совершенно неповторимый вкус. Особенно во время того, что Рин упорно называла «обменом энергией» и «энергетической помощью начинающему Волшебнику». Правда, краснела она при этом так, что энергии и впрямь выделялось много.
Рин во всем была требовательна. Но я очень быстро учусь. Это свойство моего Волшебства, в конце-то концов.
Спальни по-прежнему оставались раздельными. Это не мешало: я даже и не знал, что в большом замке есть столько никем не посещаемых и при этом удобных мест.
Почему-то Рин смущалась только в разговорах со мной. Я однажды увидел, как она говорила с несколькими старшекурсницами, и удивился – речь шла обо мне. Я и не думал, что кому-то еще интересен.
– Вы прибыли вместе, – деловито перечисляла высокая блондинка, – и вы постоянно ходите вместе.
– Мы и в одном городе жили, – резонно отметила Рин. – Поэтому неудивительно, что мы оказались спутниками друг другу.
– И как, твой… спутник тебя хоть раз поцеловал? – осведомилась девушка с явным видом превосходства. Ее подружки захихикали.
Рин поглядела на нее. А затем задумчиво протянула:
– Ну-у, может, еще и осталось какое-то место, где он не целовал…
У девушек ушла пара секунд на осознание. Потом они дружно залились краской; Рин направилась прочь с видом победительницы и очень, очень ехидной улыбкой.
По-моему, опекунство Кирея на нее все-таки повлияло.
– Широ, что ты читаешь? – Рин наклонилась, заглядывая мне через плечо, удивленно подняла брови. – Атлас?
– Да, – кивнул я. – Пытаюсь прикинуть маршрут от Хогвартса на выходные.
– До Лондона, что ли? – нахмурилась Рин.
– Нет, – покачал головой я. – Надо бы навестить ее, я думаю, этот мир не так сильно отличается...
– Кого? – не поняла Рин. – Широ, у нас никого знакомого в Англии нет.
– Ошибаешься, – поправил я. – Посмотри.
И указал на место, которое десяток минут назад отыскал на карте королевства.
Гластонбери.
«В год 1191, как утверждают, тела короля Артура и его королевы были найдены на южной стороне от часовни Девы. 19 апреля 1278 их останки были перенесены в гробницу черного мрамора в присутствии короля Эдуарда I и королевы Элеанор. Гробница стояла до прекращения существования аббатства в 1539».
Сухие слова на коричневом квадрате. Зеленая трава, покрывающая ровный прямоугольник.
Я смотрел на могилу, Рин стояла чуть позади.
Я не мог поверить, что здесь действительно нашли останки той, кого я знал как Сэйбер. Тем более, что после встречи с ней легенда об острове фей казалась куда более правдоподобной.
Но только так я мог попрощаться с ней – Слугой Меча, призванной сперва моим приемным отцом, а затем и мной. Той, чей удар положил конец ложному Граалю.
У нас не было цветов. Но сейчас вокруг не оказалось никаких свидетелей, за добрых полчаса прошли пара полных туристов и один высокий седой старик – так что я просто опустился на одно колено и коснулся земли. А потом потянулся внутрь себя, сам не зная, чего я хочу добиться.
Золотой свет Авалона на какой-то момент окутал мою руку, растекшись по могиле. На миг ножны Экскалибура потянулись к той, что владела сами мечом – и отступили.
Однако я поднялся на ноги, чувствуя умиротворение и спокойствие.
Спасибо, Сэйбер. Пожалуй, стоило приехать в Англию, только чтобы это сказать.
Ближе к зиме случилось неожиданное. А точнее – поединок. У меня.
Я проходил через зал, уже завидев на лестнице Рин, когда шагавший навстречу темно-рыжий старшекурсник сделал шаг в сторону и врезался в меня плечом.
– Эй ты! – заявил он. – Следи, куда идешь!
– И тебе того же, – беззлобно ответил я, пытаясь вспомнить его фамилию. А! Дориан, со Слизерина.
– Что ты сказал? – Дориан заступил мне дорогу, когда я попытался двинуться дальше. – Извинись, иностранец?
Я молча посмотрел на него. При всем несходстве чем-то он напоминал мне Синдзи.
Вокруг остановились другие ученики, привлеченные громкими возгласами. Кто-то смотрел на происходящее с одобрением, кто-то нахмурился.
– Извинись! – снова заявил Дориан. – Иначе я потребую дуэли!
– Мне не за что извиняться, – заметил я. – Но и поединков мне не нужно.
– Ха, японский придурок! – фыркнул Дориан, тыкая пальцем мне в лицо. – Да что вы там знаете о дуэлях настоящих волшебников?
– Что в них убивают, – мгновенно отозвался я. Дориан моргнул; мой ответ явно застал его врасплох.
– Ну вот и не пытайся лезть в них! – заявил он, совладав с собой. – Жаль, что у нас не проводятся дуэльные занятия, иначе ты бы на себе ощутил, что такое истинное сражение.
– Да я ощутил, мне хватило, – пробормотал я, снова двинувшись мимо него.
– А ну стой! – Дориан развернулся следом. – Как ты смеешь меня игнорировать?!
– Потому что мы не друзья, и твое мнение мне не важно? – честно спросил в ответ я.
Вокруг раздались смешки. Дориан побагровел. Я покосился на Рин; та оперлась на перила и с интересом наблюдала.
– А ну доставай палочку, иностранец! – велел Дориан, отходя на десяток шагов назад.
– А это не против правил? – уточнил я.
– А ты еще и боишься?! – рыкнул студент, выхватывая палочку.
Я сделал то же самое – просто рефлекторно. Глаза Дориана торжествующе сверкнули, и он рявкнул:
– Expelliarmus!
Удар невидимой силы швырнул меня назад; я сгруппировался, прокатился по полу, не пострадав. В Войне Грааля били гораздо сильнее.
Но это была атака. Настоящая атака, и все изменилось.
Палочка, выбитая заклинанием, вылетела из моей руки и откатилась в сторону.
Мой разум соскользнул в ощущение схватки, в осознание того, что передо мной враг.
– Ха! – усмехнулся Дориан. – Потерял палочку в первую секунду! Ну и что ты теперь будешь де…
Trace on.
Я сорвался с места; Волшебство укрепило мои ноги, взвинтило скорость. Тренировки с Рин за эти месяцы совершенно не прошли даром. Дориан дернулся, осекшись, вскинул палочку – но не успевал даже произнести заклинание, и сам это понимал.
В моей руке расцвело изогнутое лезвие, поймавшее свет от окон. Меч летел прямо в грудь ученика, и я видел его глаза, расширившиеся от ужаса.
Я все-таки успел. Развеял меч, сжал пальцы – и в грудь Дориану прилетел кулак вместо стали. Он остался жив, пусть даже и отлетел назад, сбив пару других учеников, выронив палочку и проехавшись по полу. Скорчился, кашляя и пытаясь вдохнуть.
Я медленно выдохнул.
– В «истинных сражениях», – негромко сказал я, – не дерутся. Там просто убивают.
Дориан мне не ответил: он еще дергался на полу. Зато сверху сбежала улыбающаяся Рин… но в ту же секунду улыбка исчезла с ее лица.
А позади меня раздался суровый голос:
– Мистер Эмия!
Я вздохнул и повернулся к Макгонагалл-сенсей.
Директор была не из тех, кто обрушивается на учеников, не разобравшись в случившемся. Так что по итогам кратких расспросов в первую очередь получил Дориан – за поведение, недостойное ученика Хогвартса.
Но нас с Рин вниманием тоже не обошли. Вся разница, что нас вызвали в кабинет директора, а не отчитали при всех.
– Мисс Тосака, – Макгонагалл-сенсей начала с Рин. – Почему вы даже не попытались остановить вашего друга?
– А должна была? – искренне удивилась Рин. – Дориан сам пытался навязать ему бой. Он заслужил все, что получил бы в ответ.
– Невзирая на поведение мистера Дориана, – твердо сказала директор, – вы не должны были отвечать тем же. Более того, выбранный метод…
Она перевела взгляд на меня.
– Очевидцы утверждали, что вы едва не ударили своего противника мечом. Это так?
– Так, – признал я. – Но я его развеял и ударил кулаком.
– Не касаясь ваших магических традиций, – директор села за стол и пододвинула к себе чашку с чаем, – как вам вообще пришла в голову такая мысль? Мгновенно использовать опасное оружие?
– Рефлекс, наверное, – честно сказал я. – Когда тебя атакуют – нет времени рассуждать и выбирать. Нужно отвечать – так быстро, насколько возможно. Иначе будет поздно.
– Мистер Эмия, – сурово сказала Макгонагалл-сенсей, поднося чашку к губам, – вы ведете себя так, будто вас неоднократно пытались убить опасные и могущественные враги.
– Так оно и было, – удивился я.
Макгонагалл-сенсей поперхнулась чаем. Откашлялась, пробормотала себе под нос "что, опять?!", взяла себя в руки и устремила на нас тяжелый взгляд.
– Баллы будут сняты с обоих факультетов, – заключила директор. – С вашим прошлым разберемся впоследствии. Вы свободны!
Уже в коридоре Рин задумчиво пробормотала:
– А разобраться в самом деле надо.
– С чем? – удивился я. – С прошлым?
– Да нет, прошлое мы и так знаем, – отмахнулась Рин. – Понимаешь, этот парень набросился на тебя совершенно неожиданно, верно? Конечно, он надменная скотина, но чтобы вот так провоцировать… Странно что-то. Вот что, я проверю, в чем дело.
– Может, я…
– НЕТ! – твердо заявила Рин. – Эмия Широ, при всех твоих достоинствах, тонкости у тебя нет. Ты вспомни, как ты Рюдо проверял, когда мы заподозрили, что он Мастер!
Я кашлянул. И в самом деле, Иссэй на меня тогда еще долго ворчал.
Действительно, лучше все поручить Рин.
– Мистер Эмия? – удивленно спросила Дора Тремейн. – А что вы тут делаете?
– Он показывает, мэм! – пискнул домовой эльф.
– Да-да, чтобы новое на столах было, – подтвердил другой.
Помощница Хагрида закрутила головой. Она явно не ожидала застать меня на кухне Хогвартса, полностью погрузившегося в готовку.
– Просто я спросил, нет ли японской пищи, – пояснил я, не отрываясь от процесса.
– А нет, – грустно опустил уши один из эльфов. – Никто не знает, как. Вот Конни попросил, Широ Эмия показывает!
– А вам не… – нахмурилась Тремейн.
– Да нисколько, – улыбнулся я. – Я полжизни готовил себе сам. И соскучился по этому делу. Так, Конни, Лаки, Ринки – смотрите, как вот это делается…
Эльфы сгрудились вокруг стола, запоминая каждое мое движение. Я был уверен – они все отложат в памяти, и меню Хогвартса скоро разнообразится.
– Ну, не буду вам мешать, – сказала Тремейн. – Я просто зашла спросить, не нужно ли еще чего закупить, что магией не обеспечишь.
– А, вы в этом помогаете? – уточнил я.
– Я Пуффендуй закончила, знаю толк в работе, – с гордостью сказала она. – Всегда помогаю кухне, чем могу.
Эльфы закивали, подтверждая.
– О, а можно мне сюда? – Рин заглянула на кухню. – Добрый день, Тремейн-сан. Добрый день всем.
– Добрый день, мисс Тосака! – хором отозвались эльфы.
– Широ, когда закончишь – можно тебя? – попросила Рин. – Ты мне нужен.
– Хм, вы только правила не нарушайте, – сказала Тремейн, выходя. Кажется, чисто для проформы.
Мы оба кивнули. Я успокаивающе махнул измазанной в тесте рукой – приду.
– Слушай, – сказала Рин, когда мы оказались одни в коридоре. – Я прояснила вопрос с Дорианом.
– Как?
– Да просто подстерегла его в одиночестве, наложила гипноз и заглянула в разум.
Я подавился.
– Рин, кто мне говорил про тонкость?!
– Все, что без борьбы и трупов – уже тонко, – небрежно заявила девушка. – Не суть. Так вот, он к тебе совсем не сам полез! Я мало что понимаю в местной ментальной магии, но в его разуме явные следы вторжения. Его на тебя направили, Широ.
– Кто? – изумился я.
– Понятия не имею, – вздохнула Рин. – Но факт остается фактом. Более того, я подслушала разговор директора с Лонгботтомом и Хагридом.
Я моргнул. Кажется, фраза Тремейн про правила была все-таки по делу.
– Макгонагалл-сан говорила, что в лесу видны какие-то темные фигуры, – продолжила Рин. – А еще ничего не слышно из одной человеческой деревни неподалеку. Лонгботтом обещал проверить последнее, у него какие-то связи. Вот знаешь что, Широ? Творится что-то точно неладное.
Я медленно кивнул. А потом внезапно для себя вздернулся.
– Погоди, это что? Тут за углом какие-то шаги!
– Что? – Рин мгновенно метнулась в том направлении, я оказался рядом с ней долей секунды спустя. Но коридор оказался пуст.
– Я, кажется, видела тень, – протянула Рин. – Полную такую…
– С Лонгботтома? – предположил я. Рин кивнула.
– Широ. Нам стоит быть повнимательнее.
– О, здравствуйте, заходите! – широко улыбнулся Хагрид, открывая нам дверь своего дома.
– Нас попросили вам занести, – сказала Рин, протягивая футляр. – От профессора зельеварения. Тремейн-сан хотела передать сама, но ее Макгонагалл-сан вызвала.
– О, вот это к месту, – еще больше обрадовался бородач. – Может зайдете, посидите?
Я глянул на небо – уже наступил вечер, вокруг сгустились тени.
– Если ненадолго, – сказала Рин. – Распорядок же, но ради вас…
Хагрид растаял. Рин все-таки иногда бывает настоящей ведьмой.
– Заходите, – сказал он, отступая.
В этот миг все и случилось.
Обычно человек не ждет опасности каждую минуту. Но во время Войны Грааля удар могли нанести когда угодно, и мы с Рин до сих пор, оказываясь вне дома ночью, настораживались, отслеживая все пространство вокруг.
Именно потому, когда слева послышался шорох, я обернулся, моментально скользнув в боевую стойку, Рин выхватила из-за пояса палочку. И если в другом случае это бы оказалось глупым рефлексом – но сейчас все было к месту.
Потому что на Рин бросилась бледная тощая фигура с застывшим лицом и глазами, затянутыми белым туманом.
Я перехватил ее на полпути, материализовав Каншо. Очень неудобная позиция, я успел ударить только обухом, оттолкнув на пару шагов и сбив движение. Чудовище откатилось по земле, тут же вскочило, бросилось к нам.
– Прочь! – гаркнул Хагрид; он схватил лопату, стоявшую у двери, и взмахнул ей по широкой дуге. Монстр, налетев на удар колоссальной силы, описал собственную дугу, рухнул между хижиной и лесом – но тут же поднялся.
А за ним с земли поднялись еще четверо таких же и двинулись к дому.
– Внутрь! – заорал лесничий. Мы даже опомниться не успели, когда он подхватил нас, ворвался в дом и пинком захлопнул дверь. Выпустил нас обоих, срочно накинул засов.
– Не должны войти, – пробормотал Хагрид. – Ох ты ж! Они ж в школу попрутся! Надо что-то делать!
– Кто это такие? – сосредоточенно спросил я, чувствуя, как на меня накатывает боевое мышление.
– Инфери, – выдохнул Хагрид. – Твари такие. Мертвецы ходячие. Откуда они?!
– Их можно уничтожить? – быстро спросила Рин.
– Они крепкие, сволочи, – с огорчением развел руками великан. – Только разве что огнем жечь. Или чем-то ну очень острым рубать.
Я посмотрел на Рин. Она – на меня.
– Эй, – удивленно спросил Хагрид. – Вы чего улыбаетесь?
Мы вырвались из хижины одновременно, даже не пытаясь скрываться. Моментально разделились, огибая группу мертвецов с двух сторон. Инфери завертели головами, сместились, но я уже бросился к ним.
Trace on.
Каншо и Бакуя сверкнули в моих руках, разрезая ночь, Укрепление прокатилось по телу. Я атаковал ближайшего мертвеца, не останавливаясь и не замедляясь.
Режущий удар распорол бледную шкуру, но не отсек кисть, как я надеялся. Они оказались крепче, чем выглядели.
Ответный удар я принял на клинок. Сильные. Изрядно. Но куда слабее, чем укрепленный чарами Кузуки.
Инфери двигались медленнее меня, этим я и пользовался. Постоянно перемещаясь, полосуя воздух вокруг себя клинками, не давая им дотянуться и схватить меня. Наверное, у меня бы не вышло их изрубить, пусть даже несколько пальцев и кистей и полетели на землю.
Но получилось отвлечь. А потом надо было лишь резко прыгнуть в сторону, когда я услышал:
– Широ!
Пока инфери отвлеклись, Рин выбрала нужную позицию. Подняла палочку, сквозь рукав засиял узор ее метки. А потом она торжествующе прокричала:
– Intensiv Einascherung!
И на инфери обрушилось пламя.
Огненный поток вырвался из палочки Рин, достиг инфери, окутывая их тела и сжигая бледную плоть. Они не могли кричать – но корчились в огне, лишавшем их даже подобия жизни.
Рин мне говорила об этом заклинании. Творение ее отца, унаследованное в узоре Метки, и обработанное ей самой. Опасно для опытного Волшебника и уж точно смертельно для бездумных существ.
Инфери в нем не продержались и нескольких секунд. Я на всякий случай следил, пока они не перестали дергаться. Улыбнулся Рин, повернулся к хижине – Хагрид, опоздавший к схватке, бежал к нам. От замка приближались еще две фигуры.
– Ну, – начала Рин, – могло быть гораздо ху… Широ!!
Я ощутил холод позади и резко обернулся.
От леса к нам летели три темных силуэта. На первый взгляд они походили на очень высоких людей, закутанных в черные лохмотья – но они стелились над землей, и впереди них бежали холод и сумерки.
Я услышал позади крик Хагрида. Увидел, как одно из неизвестных существ забирает влево – мимо меня, к Рин и другим.
И сделал то, что можно было сделать – бросился ему наперерез. Столкнулся с ним на полпути.
Перед глазами все закружилось; в памяти внезапно всплыла почти позабытая картина – пылающий город и застывший на земле мальчик, глазами которого я смотрел. Чужие руки стиснули мои плечи с неожиданной силой.
Существо навалилось на меня, капюшон сполз с его головы, открывая полусгнившее лицо с черным провалом рта. Я взмахнул мечом, но тот лишь рубанул по лохмотьям, даже не повредив эфемерной плоти.
Монстр втянул в себя воздух с хрипом и свистом, наклонившись прямо ко мне. Ротовая дыра запульсировала и я почувствовал, что коченею, что меня пронизывает холод – такой, какой я чувствовал всего раз в жизни.
Тогда, когда копье Лансера пробило меня насквозь.
Но это длилось всего секунду – потому что монстр отпрянул, содрогаясь, выпустив меня и вертя головой – как будто хлебнул чего-то очень горького и горячего одновременно.
Я едва не упал, сумел удержаться на ногах, взмахнуть мечом, пытаясь понять, что делать. Но не пришлось – позади меня прозвучал голос Лонгботтома:
– Expecto Patronum!
Мимо пронеслась серебристая полупрозрачная фигура. Какой-то зверь, я даже не понял, какой – но он врезался в черного монстра, и тот шарахнулся в сторону, бросился прочь с неожиданной скоростью, стелясь над землей.
И пропал в лесу. Так же, как и двое других.
Я дернулся им вслед, но тоже не успел. На меня налетел бешеный вихрь, звавшийся Тосакой Рин.
– Что ты делаешь?! – вскричала она. – Широ! Ты с ума сошел?
– Что? – не понял я, рассеивая клинок и поворачиваясь вслед девушке – она на месте не стояла. – Я его перехватывал, когда он на вас полетел…
– Да как ты посмел себя так подставить! – выпалила Рин. – Как ты посмел?! Ты мог вот прямо там и погибнуть!
Я отступил под ее натиском, уклонился от указательного пальца, которым она чуть не ткнула меня в лицо.
– Рин, – мягко сказал я. – Я же тебе говорил…
– ДА МНЕ ПЛЕВАТЬ! – рявкнула Рин так, что несколько листьев облетели с деревьев. – Мне плевать, что ты такой благородный, тупой, самоотверженный, бескорыстный идиот! Хоть раз подумай, что тебя могут НЕ хотеть терять, твоя смерть МОЖЕТ кого-то расстроить! МОЖЕТ кого-то оставить несчастным, слышишь? Слышишь, Эмия Широ, ты… ты… безнадежный герой?!
Каждый раз, договаривая фразу, она тыкала меня пальцем в грудь. Каждый раз я отступал на шаг, пытаясь справиться с потоком силы, излучаемым разъяренной Рин.
И только когда она замолкла, я поглядел мимо нее – Хагрид и Лонгботтом смотрели на нас расширенными глазами, сзади так же изумленно моргала запыхавшаяся Тремейн. Конечно, мы говорили по-японски, они не поняли ни слова, но…
Рин увидела, куда я смотрю. Оглянулась через плечо. Покраснела до ушей.
– Ш-широ, – пробормотала она. – Н-наверное, еще можно притвориться, что я просто по-дружески рассердилась… да?
Я даже не понял, почему мне при этом вспомнилась ухмылка Лансера.
– Так, послушайте, – кашлянул Лонгботтом, нарушив неловкое молчание. – Давайте потом, а? Просто и так уже жуткое происшествие дальше некуда.
– Еще как, – сказал Хагрид, неуклюже поддержав за локоть бледную помощницу. – Это ж дементор был. Широ, ты как вообще жив остался?
Я запомнил новое слово, покатал его в уме.
– Чем они опасны? – спросил я. Трое англичан уставились на меня расширенными глазами.
– Парень, – пробасил Хагрид, – дементоры ж, это, своим поцелуем душу пьют! Вытягивают ее из человека к черту, навсегда губят! В толк не возьму, почему с тобой не вышло.
А я вот прекрасно понимал, и успокоился. Эти слова объясняли куда больше, чем казалось лесничему.
Если дементоры пили душу – то, естественно, касались ее. Наверное, с любым человеком это бы сработало.
Но я уже раскрыл свое Зеркало Души. И, попытавшись выпить меня, дементор соприкоснулся с ним – шестернями в небе, холмом, бескрайней равниной и тысячами бритвенно-острых клинков на ней.
Неудивительно, что он подавился.
Правда, как рассказать об этом, я не знал.
Рин сплела подобающую историю, и с честными глазами заявила, что сама не понимает, почему у дементора ничего не получилось. Ей поверили. И даже мои мечи списали на «нестандартную японскую форму Волшебства». Ну… в какой-то степени так и есть.
А вот сам факт очень обеспокоил директора. Преподаватели проверили окрестности Хогвартса, Хагрид и Тремейн прочесали лес – но не обнаружили ни следа дементоров. Нас предупредили, что об этом пока не надо говорить, чтобы не разводить панику – но преподаватели защитили Хогвартс лишним слоем чар. Оно и понятно: как нам обмолвились, инфери мог создать лишь сильный черный маг. А значит, он где-то неподалеку, или был неподалеку.
Комиссия из Министерства и Аврората должна была вскоре прибыть. Но у них хватало дел сейчас.
А пока очень вовремя подошли рождественские каникулы, и почти все ученики отправились по домам. Большая часть преподавателей – тоже, и я подозревал, что они будут наводить справки.
Мы с Рин, конечно, остались здесь, вместе. Во всех смыслах – потому что с нашего курса Когтеврана уехали практически все. В первую же ночь мы оказались в одной спальне.
– Я пыталась что-то еще узнать, но не вышло, – задумчиво сказала Рин, когда мы уже лежали, отдыхая. – Похоже, по человеческой линии я ничего не добьюсь. Надо бы попробовать по иным. Понять суть местного Волшебства и местной силы.
– Странной, – заметил я.
– В смысле?
– Я с самого начала чувствую какую-то необычную силу, текущую сквозь замок, – объяснил я. – Никак не могу ее опознать.
– Широ! – Рин взметнулась надо мной, и я невольно залюбовался гибким силуэтом в лунном свете. – Ты ощущал «странную силу» и ничего не сказал?!
– Рин, – терпеливо напомнил я. – Мы находимся в волшебной школе иного мира среди говорящих предметов и машем палочками, а приехали мы сюда после Войны Святого Грааля и знакомства с легендарнейшими героями. Вот скажи, непонятная сила смотрится тут странно?
– Гм, ну если подходить так... – признала Рин. Она снова легла, разметав темные волосы по моей груди. – Но в любом случае есть кое-что непонятное. Понимаешь, мне стало интересно...
– Уже страшно, – не удержался я. Рин пихнула меня кулаком в бок и продолжила:
– Мне стало интересно, и я почитала историю Хогвартса, а также расспросила пару преподавателей. И знаешь что? В этой школе постоянно что-то происходит. Что-то героическое и необычное. Даже когда врагам, по идее, выгоднее было бы действовать не здесь – все равно все вертится вокруг Хогвартса.
– Но ведь это единственная школа Волшебства в Англии, – указал я, – и ты сама отметила, что тут сходятся линии.
– В Фуюки они тоже сходятся, – парировала Рин, – и при этом единственное, что там крупного происходило – Войны Грааля. Которые заранее оговорены, а до них веками ничего такого не творилось. А это место словно притягивает героизм и героев!
– Включая тебя?
– Включая нас, – с нажимом поправила Рин. – Но да. Мы тоже тут оказались. Мне кажется, что все это как-то связано – что столько всего происходит вокруг Хогвартса, что некто сейчас использует Темных существ. Словно само место провоцирует, не находишь? Более того, организует едва ли не самым драматичным образом. Почти легендарным.
– Возможно, – признал я.
– А подсказать что-нибудь? Поделиться мыслями?
– Ты у нас основная мыслительница, – усмехнулся я. – Я за тобой не поспеваю.
– Это потому, что ты не стараешься, – фыркнула девушка, приподнявшись на локте. – Я с тебя за это штраф буду брать!
– Долго? – удивился я.
Рин улыбнулась в темноте.
– Как минимум – до утра!
(продолжение в комментариях)
@темы: фанфики, Эмия Широ, Тосака Рин, Биг Бэнг
-
-
31.10.2016 в 21:10-
-
31.10.2016 в 21:10-
-
31.10.2016 в 21:15-
-
31.10.2016 в 21:15-
-
31.10.2016 в 21:16